— К своему стыду, — произнес Винсент, — должен признаться, что совсем незнаком с вашими работами.

— Многие незнакомы, — сказал Бибурсон гортанным голосом.

— Меня очень интересует, мистер Бибурсон, — продолжал Винсент, — ведь сам я техник, как вы переводите воду в такое сгущенное стеклообразное состояние? Как вы получаете из воды такие сложные поверхности и сохраняете их?

Бибурсон улыбнулся.

— Для меня нет проблем. Я ведь космолетчик, а в космосе нет силы тяжести. Там я могу делать, что угодно, а сохранять формы с помощью мезонного излучателя.

— Великолепно! — воскликнул юноша. — Но я склонен думать, что чудовищные бездонные глубины космоса должны скорее подавлять, чем возбуждать тягу к творчеству.

— Космос — это разинутый рот, — Бибурсон снова улыбнулся, — который требует, чтобы его наполнили, это голова, требующая мыслей, пустота, требующая формы.

— А куда вы летали в последний раз? — спросил подошедший к ним Вэйлок.

— На Сириус. И планету Дог.

— А! — воскликнул юноша. — Значит, вы были на борту “Стар Эндевор”.

— Я — главный навигатор.

К ним присоединился мужчина средних лет.

— Позвольте представиться, — сказал он, — Якоб Мил.

Вэйлоку показалось, что юноша насторожился.

— Мое имя Винсент Роденейв, — сказал он неохотно.

Вэйлок промолчал. Бибурсон смотрел на них со спокойной отрешенностью.

Якоб Мил обратился к нему:

— Еще никогда не разговаривал с космолетчиком. Вы не возражаете, если я задам несколько вопросов?

— Конечно, нет.

— Я читал, что во Вселенной существует бесчисленное множество миров.

Бибурсон кивнул.

— И есть такие миры, где человек может выйти из корабля и жить?

— Я видел такие миры.

— Вы исследуете такие миры, если представляется возможность?

— Не часто. — Бибурсон улыбнулся. — Я всего лишь пилот, извозчик, и делаю то, что мне приказывают.

— О, я уверен, что вы можете рассказать больше, — запротестовал Мил.

Бибурсон кивнул.

— Есть планета, о которой я редко рассказываю. Свежая и прекрасная, как весенний сад. Она моя. Еще никто не открыл ее. Это девственная планета с ледяными шапками полюсов, континентами, горами, океанами, лесами, пустынями… она моя. Я бродил по берегу реки. Справа и слева от меня стояли голубые леса, впереди возвышались горные хребты. И все это мое. Ни одного человека в пределах пятнадцати световых лет…

— Да, вы богач, — сказал Мил. — Вам можно позавидовать.

Бибурсон покачал головой.

— Этот мир я видел лишь однажды. И увидеть его снова столько, же шансов, сколько увидеть знакомое лицо на улице чужого города. Я потерял свою планету. И, вероятно, никогда ее не найду.

— Но есть и другие миры. Может, их хватит на всех? Стоит только отыскать их.

Бибурсон рассеянно кивнул.

— Вот такая жизнь мне нравится, — сказал Вэйлок.

Якоб Мил рассмеялся.

— О, мы, люди, живущие в Кларжесе, не космолетчики. И Бибурсон — не один из нас. Он из прошлого. Или из будущего?

Бибурсон посмотрел на Мила с меланхолическим интересом, но не сказал ничего.

— Мы живет в крепости, — сказал Мил. — Мы отгородились от варваров барьером, мы находимся на острове в море дикости. И это определяет всю нашу жизнь.