Смех Пейтона оборвался. Его взгляд снова стал серьезным, и настрой тут же изменился:

– Ну ладно. Хотя я понятия не имею, как тебе это объяснить, но хочу хотя бы попробовать. Моя жизнь… до того, как я встретил тебя… моя жизнь была унылой. Долгие годы проклятия были тяжелыми, но терпимыми. Не было ничего, что я пропустил бы. И после первых лет не имело значения, что я больше ничего не чувствовал. Там была только… пустота. Во мне, вокруг меня… годы, которые бежали только для меня. Потом наступил день, когда я проехал мимо тебя на мотоцикле, и – ну, ты помнишь – все стало по-другому. Ты спасла меня.

Он улыбнулся, но я видела, что он долго не может прийти в себя от того, что так угнетало его.

– Но потом, когда ты вернулась назад во времени, что-то изменилось. С тех пор я как будто заново переживаю прошлое в своих воспоминаниях. Не все. Но решающие изменения, вызванные тобой, ощущаются мной так, как будто я переживаю их только сейчас. Во время проклятия Натайры эти новые воспоминания сохранили мне жизнь, потому что в них присутствовала ты. Я проживаю свою жизнь как будто второй раз… по крайней мере, не напрямую, а как будто я смотрю фильм о своей жизни, если такое вообще возможно.

Должно быть, мое лицо выглядело слишком озадаченным, потому что он глубоко вдохнул и начал заново:

– Прошлое, которое я пережил, никогда не встречаясь с тобой, было жестоким, но оно прошло – до текущего времени. И тут начинается отклонение.

Он поднял руку и показал мне два пальца:

– В прошлом номер два, очевидно, есть некоторая параллель с настоящим, я встретил тебя и полюбил перед проклятием Ваноры… а затем потерял. Не знаю, суждено ли мне было встретиться с тобой в то время, но это определенно изменило меня. Из-за этого отличается и способ, которым я после этого расправился с проклятием.

Он покачал головой, как будто сам не мог понять, что хотел мне сказать.

– В моих воспоминаниях, в этом фильме, который я не могу остановить и в котором я совершенно беспомощен в тех событиях, которые переживаю, я теперь вижу, насколько действительно я был пустым внутри. Потому что сначала ты показала мне, что такое любовь. Проклятие затронуло меня во много раз сильнее. Я точно знал, что оно будет продолжаться больше двух столетий. Целая бесконечность без любви. В этот раз я знал, насколько долго мне придется так жить. Знать о тебе и не быть рядом… это разрушило то, что осталось от меня после проклятия. И в этом втором прошлом оно продолжает действовать.

Несмотря на яркое солнце, по моей спине пробежал холодок, и я бы с удовольствием прижалась к Пейтону, но боль в его глазах не дала мне сделать этого.

– Пейтон, я…

Он сжал губы, словно стараясь сдержать слова, которые вот-вот вырвутся.

– Нет, выслушай меня. Мое прошлое «я» разрушено, Сэм… Я вспоминаю все здесь и сейчас, и мне приходится беспомощно смотреть на это. – Пейтон пожал плечами и схватил мои руки. При этом на его лице был стыд. – Сэм, mo luaidh, я не знаю, как сказать это, но в этом втором прошлом… я теряю веру в нас.

Он молчал. Я ждала, что Пейтон продолжит говорить, но вместо этого юноша устремил свой взгляд в небо, словно пытаясь найти там ответы. Когда я хотела ответить ему, он проникновенно посмотрел на меня, но выражение его лица говорило о замкнутости. Как будто Пейтон специально отгородился от меня.

– Я потерял веру в нас, Сэм. Мне хотелось бы прекратить испытывать это. Просто быть счастливым здесь и сейчас с тобой, но я не могу. С каждым новым воспоминанием о дне, полном пустоты, непролитых слез и потерянной надежды, я чувствую, как во мне растут сомнения. Я не мог больше ни дня терпеть проклятие, Сэм!

Я сглотнула, и мое горло снова сжалось.