— Напротив, — спокойно возразил я. — Именно с безумием я и сражаюсь.

Я борюсь за то, чтобы остаться нормальным. Пусть тебе скажет отец. Он знает, что я имею в виду.

— Сейчас отчаянные времена, Дарнад, — сказала Шизала. — Сложные времена. И поэтому трудно решить, какие правильные действия нужно предпринять, когда требуется действовать. Народ Зеленой Смерти подобно народу Кенд-Амрида безумен. Применить против них насилие означало бы поощрять безумие такого рода в самих себе. Я думаю, именно это и хочет сказать Майкл Кэйн.

— Я хотел сказать почти что это, — кивнул я. — Если мы сейчас предадимся страху, то чем станет Карнала?

— Страху! Разве бегство — не трусость?

— Трусость бывает разная, сын мой, — сказал Карнак, вставая. — Я думаю, что бегство из Варналя — даже хотя мы достаточно сильны, чтобы легко разбить эту наступающую на нас толпу — не столь уж большая трусость.

Это ответственность.

Дарнад покачал головой.

— Я все равно не понимаю. Наверняка ведь нет ничего плохого в защите нашего города от агрессоров.

— Есть разные виды агрессии, — заметил я. — Вскоре после моего прибытия на Вашу, против Варналя выступили синие гиганты Аргзуна. Этот народ был вполне в здравом уме. Отбиться от них было делом непростым. Но мы это сделали. Но, применяя насилие в данном случае, мы потеряем связь со всем нашим делом — со всем моим делом, если тебе угодно. Хотя я думал, что оно у всех нас общее. Нам ведь надо исцелить болезнь в ее источнике, исцелить болезнь тела и духа, заразившую Кенд-Амрид.

Дарнад посмотрел на Хул Хаджи, который ответил ему таким же взглядом, а затем отвел глаза. Он взглянул на отца и сестру. Те ничего не сказали.

Он посмотрел на меня.

— Я не понимаю тебя, Майкл Кэйн, но постараюсь, — сказал наконец он.

— Я доверяю тебе. Если мы должны покинуть Варналь, значит, мы должны покинуть его.

А затем Дарнад не смог больше сдерживать слез, закапавших по его щекам.

16. ИСХОД

И поэтому, я надеюсь, вы поймете, как великий город, здоровый и сильный, был оставлен своим населением.

Воины, ремесленники, женщины и дети покинули Варналь длинной организованной процессией, унося с собой свое имущество. А воздушные корабли — и те, что остались от шивов, и моей конструкции — плыли над ними. Некоторые уходили, как Дарнад — молча. Другие недоумевали, некоторые задумывались, но знали в душе, что поступают правильно.

Они оставляли Варналь больным и обманутым людям делать с ним все, что угодно.

Это был единственный выход из создавшегося положения.

Как я уже говорил вам, обычно я не мыслитель, но я стараюсь придерживаться определенных принципов, какой бы отчаянной не была ситуация или ужасной угроза. Не из-за какого-то догматизма, а, если угодно, из страха перед страхом — страха перед действиями, которые производят из страха, перед мыслями, которые рождены страхом!

Я ехал на дахаре бок-о-бок с Шизалой справа от меня и Хул Хаджи слева. Рядом с ним ехал Карнак, бради Карналы. Справа от Шизалы — Дарнад со строгим лицом и недоумевающим взглядом.

Позади нас ехали и шли гордые жители города Варналя, грациозного Города Зеленых Туманов, остававшегося все дальше и дальше у нас за спиной.

Впереди лежали лишенные растительности мрачные горы, которые мы сделаем своим домом, пока не будет найдено какое-нибудь лекарство против Зеленой Смерти.

Когда мы решили уйти из города, на кон была поставлена не только физическая судьба населения Марса.