Получив некоторую свободу манёвра, резко изменил путь отхода и сместился вправо. При этом, хоть и ненадолго, оба противника, не успев остановиться, оказались на одной линии нападения, мешая друг другу, и тем самым — давая передышку одиночке. Теперь он пятился прямо на меня, сверкая клинком в тусклом болезненном свете луны.
Новый сполох зарницы выхватил из ночной темени его лицо в тот самый миг, когда воин между ударами обернулся и бросил взгляд назад, не доверяя тишине за спиной… И в этот миг я его узнал. Он был без шлема, с окровавленным перекошенным лицом, на котором застыла жуткая гримаса, но это был он.
Начальник ночной стражи, воин недюжинной силы, лихой рубака и смельчак.
Я окликнул сотника по имени. Просочился из тьмы, соткался из неё, как ночной демон, возник рядом с ним и встал в боевую стойку.
— Команди-ир… — радостно выдохнул он.
Удары сотника сразу же приобрели силу второго дыхания. Враги, опешившие при моём демоническом появлении, утратили преимущество, и без того далеко не очевидное.
Они явно знали, кто я. Более того, похоже, были уверены, что с этого момента их жизни находятся под серьезной угрозой. И я не стал их разубеждать.
Мой меч порхал точно живой, прощупывая оборону беспорядочно отмахивающегося врага. Доставшийся мне противник был умелым воином, но этого было мало для победы в подобном единоборстве. Умения хватило лишь на то, чтобы суметь ещё немного пожить… И вот, поддавшись на ложный полувыпад, он раскрылся, блокируя несостоявшуюся атаку, и тут же напоролся на колющий удар невесть откуда взявшегося, возникшего из темноты клинка.
Меч вошёл в его туловище как раз там, где заканчивались доспехи из толстой слоёной кожи — во впадинку между ключицами, — пронзив насквозь основание шеи и попутно расчленив позвонки. Поверженный враг начал грузно валиться на меня, всё больше и больше нанизываясь на клинок. Ещё немного, и я был бы полностью скован этим бездыханным телом. Пришлось наносить останавливающий удар ногой в грудь, одновременно с усилием выдергивая наполовину ушедший в тело меч… Затем отбрасывать труп врага назад и влево.
Сотник также недолго возился со своим напарником по игре в смерть, позволив тому выиграть этот приз. Выиграть, обмякнув под двумя ударами, что разрубили тело и выпустили душу. Начальник ночной стражи наклонился над убитым, сорвал с его шеи что-то напоминавшее амулет, повернулся ко мне и хрипло, срывающимся голосом, доложил:
— Мой темник… их было около десятка… Половина двигалась к шатру Потрясателя Вселенной… Бежим туда!
До юрты Великого было совсем недалеко, но с той стороны не доносилось ни единого звука. Это могло означать, что там уже всё кончилось, и наша подмога слишком запоздала… Хотя и оставалась слабая надежда, что убийцы притаились перед последним броском.
Мы быстро и бесшумно, соблюдая все меры предосторожности, переместились туда.
Большая белая юрта выделялась среди других походных шатров даже в слабом лунном свете. Она стояла особняком, и приблизиться к ней незамеченным было тяжело. Но внезапные ночные убийцы, судя по всему, совершили это. Иначе не валялись бы на подступах к юрте тела трёх телохранителей внешней ночной стражи. Один из них был упокоен стрелой, вошедшей прямо в левый глаз, двое других — ударами мечей, отыскавших свой путь к плоти в железном лабиринте доспехов. Тут же лежали трупы двоих нападавших. Именно такую цену телохранители в последние мгновения запросили за свои жизни.
Удача определённо не улыбалась врагам при выборе ночи для нападения. Сегодня небеса были на нашей стороне, выхватывая вспышками зарниц мгновенные картины всего, что творилось под покровом тьмы. Новая вспышка осветила две фигуры, пытавшиеся разрезать стенку юрты, слева, на значительном удалении от входа.
Завидев это, я прокричал сигнал тревоги, поднимая охранную сотню, и, уже не таясь, устремился на врага. |