|
Вы не желаете знать темных сторон жизни, более того, нарочно закрываете глаза, чтобы не создавать себе лишних забот. Физические усилия для вас существуют только на соревнованиях по крикету. Женщин вы считаете существами второго сорта. По-вашему, они должны лишь верно и преданно служить мужу. Во всяком случае, вы явно не тот человек, на которого может опереться особа, привыкшая с боем добывать кусок хлеба. О, я знаю, вы сейчас скажете, что теперь, став леди Лаудер, я избавилась от необходимости бороться за что бы то ни было. Так вот, представьте себе, я по-прежнему люблю все делать своими руками, добиваться от жизни именно того, что хочу от нее получить! А этого-то супруга сэра Арчибальда Лаудера и сноха леди Элизабет никак не может себе позволить, не нарушив кучу всяких условностей!
— Вы на редкость тонкий психолог, дорогая моя. — О, вас так нетрудно понять, Арчибальд! Надеюсь, я не сказала ничего обидного? — Рут… А ведь я у вас на глазах убил человека! — Случайно, вы же сами сказали… Вы действовали рефлекторно, защищаясь. Нет, Арчибальд, вы прикончили венгра не за то, что он мне угрожал, а потому, что, разговаривая с вами по-хамски, он растоптал дорогие вашему сердцу традиции. Или я ошибаюсь? — Возможно, да, возможно, нет… Вы, кажется, знаете меня лучше, чем я сам. Поэтому, вероятно, сумеете сами ответить на свой вопрос. — Попросив вас вернуть мне свободу, я ответила на него заранее, Арчибальд. В дверь постучали, и в комнату, толкая стол на колесиках, вошел официант. На столике стояли чашки, чайник, кувшин молока и блюдо шоколадных пирожных — гордости венских кондитеров. Если Рут почти ничего не ела, то баронет, напротив, закусывал с отменным аппетитом, так что приятно было смотреть. Глядя на него, Рут не могла удержаться от смеха. — Возможно, вас и вправду огорчает, что из нашего брака ничего не вышло, Арчибальд, но, благодарение Богу, это нисколько не отражается на вашем здоровье! Баронет отодвинул чашку и вытер губы. — Меня всегда учили отличать духовные заботы от телесных. — И вы прекрасно усвоили урок! Почувствовав в голосе Рут нотку презрительного сочувствия, Лаудер смутился. И снова атмосферу разрядил телефонный звонок. Фернс спрашивал Рут, можно ли ему заглянуть к ней минут через пять. Она сказала, что да, и, повесив трубку, предупредила мужа. Сэр Арчибальд встал. — Мне не хочется ни видеть Фернса, ни слушать, как вы секретничаете. Надеюсь, этот тип не собирается впутать вас в очередную бредовую затею. Спущусь-ка я в гостиную и почитаю газеты. Пожалуйста, позвоните мне туда, как только спровадите визитера. — Договорились. На пороге он обернулся. — Да, кстати, дорогая, я не смогу сегодня поужинать с вами. — Вот как? — В девять часов у меня свидание в самом неподходящем месте… Представляете, в Пратере, да еще на Лилипутбан! — И с кем же? — С Малькольмом Райхоупом. И, прежде чем Рут опомнилась от удивления, баронет вышел.
Рут явно нервничала, и баронет спросил, в чем дело. — Фернс принес вам дурные вести? — Нет-нет… он только попросил нас присутствовать на похоронах Эннабель Вулер… должен же кто-то идти за гробом! — И вы, конечно, согласились? — Естественно… Послушайте, Арчибальд, я боюсь, что вы взвалили на себя непосильную задачу… — Что вы имеете в виду? — Зачем вам понадобилось встречаться с Райхоупом? — Но… он позвонил мне, когда вы уехали на свидание с Лаудхэмом, и попросил приехать. — И вы пошли на поводу? Баронет пристально посмотрел на жену: — Я не понимаю вас, дорогая. |
