Реалити-шоу, появившееся в вечернем воскресном эфире телекомпании «Неон-ТВ», стало для нее настоящим спасением. Агнесса никуда больше не звонила, никого не доставала своим видением потустороннего мира – она просто, раскрыв рот, смотрела, как люди, наделенные экстраординарными способностями, бегали по манежу, словно цирковые обезьянки, и показывали сногсшибательные трюки.

В итоговой программе первого сезона, в которой показывали телевизионную кухню и забавные моменты съемок, она увидела звукорежиссера Алексея Кузьмичева. Парнишка цеплял микрофоны к колдуньям и шаманкам, а потом в камеру рассказывал о своих ощущениях. Лицо у него было сосредоточенное и даже немного испуганное. Агнесса очень долго не сводила с него глаз.

О, сколько бы она отдала ради одного подобного мига! Хоть ненадолго поменяться с парнем местами, дотронуться до настоящего волшебника, который, может быть, привнесет в ее жизнь смысл, вдохнет что-то новое… покончит с ее диким одиночеством, наконец! О, она все бы отдала, что у нее есть: кошку, самотык, музыкальный центр и двадцать восемь тысяч рублей, накопленных за два года и припрятанных на пластиковой карточке.

Но… руки коротки.

Когда он побрился и уже сбрызгивал подбородок лосьоном, он понял, что его снова взяли «на слабо». Володя Капустин сделал то же самое, что и Саакян полтора месяца назад. Чуть более изящно и наверняка из самых лучших побуждений, но – то же самое.

Ну не засранцы ли работают у них в университете?

Площадка у входа в ангар была забита фирменными автобусами телекомпании с параболическими тарелками на крышах и личными автомобилями сотрудников. Михаил посмотрел на часы, отыскал глазами скамейку и неторопливо направился к ней. Затылком и висками он чувствовал любопытные взгляды немногочисленных курильщиков, случайных зевак и таких же, как он, будущих участников шоу. Один из взглядов его даже немного «щекотнул», и Мишка, не оборачиваясь, послал невидимому собеседнику привет: «Отвали, приятель!» Контакт сразу же прервался, и, усевшись на скамейку, он так и не обнаружил своего любопытного «приятеля».

Он неподвижно посидел минут пять, посмотрел вокруг. В голову, словно после принятия приличной дозы глицина, стали приходить умиротворяющие мысли. А ведь его участие в шоу может стать довольно интересным! Ведь это действительно какое-то новое испытание для него, новая сфера приложения усилий. Ну в самом деле, чем он занимался до сих пор? Боролся со своими монстрами, спрятанными в шкафу, когда ему было десять – пятнадцать лет, искал, нащупывал что-то у себя внутри, поступал в университет, сражался с тамошними упырями, опять что-то искал, как суетливая баба, вечно опаздывающая на работу… Даже девушкой толком не обзавелся! В конце концов, он молод, симпатичен, энергичен, чертовски талантлив – так неужели с таким багажом ему всю жизнь подтирать носы первокурсникам, не готовым к зачету?

На несколько мгновений он представил себя шестидесятилетним, заплывшим жирком, старым, занудным преподом: он сидит за кафедрой в университетской аудитории, почесывает лысину, поправляет очки на переносице и все время порывается с анализа Смутного времени перейти на воспоминания о бурной молодости, но студенты начинают гудеть, бурчать, забрасывать его бумажками… Словом, бред полнейший… брр!

– Да, так оно все и бывает, – услышал он справа чей-то вкрадчивый голос.

Миша вздрогнул. Обычно к нему нельзя подкрасться вот так незаметно – его радары работают и днем и ночью, – но этого лазутчика он явно пропустил! Это могло означать лишь одно: лазутчик – «один из этих».