Изменить размер шрифта - +

Петр Львович, голова которого была полна невеселых мыслей и который успел позабыть свой последний вопрос, поглядел на нее с недоумением, но тут же вспомнил, о чем шла речь до прихода горничной, и медленно, будто нехотя, кивнул.

— Так я и думал, голуба, — сказал он раздумчиво и понимающе. — Так и думал, да... Однако ж согласись...

Он хотел сказать, что княжне незачем тренироваться в стрельбе. Война кончилась, французы не вернутся, шалившие в лесах мужики угомонились и разошлись по своим дворам — ну какой, скажите на милость, может быть прок от таких тренировок? Но полковник оборвал себя на полуслове, вспомнив, как минувшей зимой княжну едва не зарубил саперным тесаком французский лазутчик, долгое время скрывавшийся в ее доме под видом управляющего. Произошло это во дворе усадьбы, почти на том самом месте, где княжна сегодня упражнялась с ружьем. Она осталась одна, без помощи и защиты, потому как на дворню, понятное дело, надежды мало. Небось, когда француз пришел, разбежались все, как тараканы, оставив шестнадцатилетнюю девушку наедине с умирающим дедом. Ума не приложу, подумал Шелепов, как она уцелела. Откуда только силы взялись? Ведь этакое дело не всякому мужчине по плечу! Так и умом повредиться недолго...

Да, именно так все и говорили. Недаром ведь молва о скорбной рассудком княжне Вязмитиновой докатилась аж до захолустного N-ска, в котором квартировал драгунский полк Шелепова! И то, чему сегодня стал свидетелем Петр Львович, казалось, служило наилучшим подтверждением этих гнусных слухов. Да и то сказать: сначала война, ужасы коей свалились на хрупкие плечи юной княжны всей своей немыслимой тяжестью, потом эта жутковатая, темная история с французским шпионом, о которой столько наболтали за последние полгода, что не разобрать, где правда, а где кривда; а после всего этого — возвращение в разоренное родовое гнездо: разруха, вонь, неубранные трупы в парке, разбежавшаяся, отбившаяся от рук дворня, ушедшие в леса, одичавшие мужики, и со всем этим княжне пришлось справляться, считай, в одиночку. Справиться-то она справилась, да только чего ей это стоило? Может, она и впрямь чуточку не в себе?

Петр Львович поднял глаза и едва не вздрогнул так изменилась за эти несколько коротких мгновений княжна. Здоровый румянец куда-то исчез, лицо Марии Андреевны как-то обтянулось, подсохло, будто она разом постарела лет на десять. Между бровей пролегла резкая вертикальная морщинка, живо напомнившая полковнику покойного князя, в глазах появился тяжелый блеск. Шелепов увидел этот блеск, упрямо закушенную нижнюю губу и вдруг всем своим существом почувствовал то нечеловеческое напряжение духа, в котором княжна жила все эти месяцы. Герой всех без исключения войн, отчаянный рубака, полковник Шелепов внезапно ощутил странное жжение в глазах и понял, что сию минуту заплачет, как последняя баба.

Это было недопустимо, и полковник поспешно налил себе вторую стопку водки, в целях маскировки выпустив из своей чудовищной трубки густое облако едкого дыма. «Сукин сын, — подумал он, имея в виду себя самого. — Ты ж ей почти в глаза сказал, что она не в себе! Ах ты баба в мундире, ах ты старый пес! Тебя бы на ее место, сивый мерин, то-то поплясал бы! Нет, господа мои, прежде не позволял я никому про княжну худого слова сказать, а теперь, коли услышу, без разговоров отхлещу негодяя по щекам, а после отведу на пустырь и пристрелю, как собаку. Эх, будь я и впрямь помоложе, костьми бы лег, а добился, чтоб она моею стала».

— Однако ж, — повторил он, — согласись, негоже людей-то пугать. Ну, нравится тебе стрелять, так и ездила в на охоту.

Сказавши про охоту, он опять запнулся. Пропади она пропадом, эта охота! Как у него язык-то повернулся княжну на охоту сватать? Хватит, одного уж сосватал...

Впрочем, княжна не заметила возникшей неловкости. Когда полковник обратился к ней, она словно проснулась.

Быстрый переход