Джеймс Паттерсон, Габриэль Шарбонне. Ведьма и колдунВедьма и колдун - 1
Посвящается Андреа Спунеру, нашему герою О да, подтверждаю его слова Представьте себе другой мир… очень похожий на ваш. Параллельную вселенную, где жизнь все еще состоит из дружбы, любви, школы, спорта, церкви и семьи.
А потом все меняется. За одну ночь.
Из-за того что люди были недостаточно бдительными, у общества отняли кое-что очень важное — книги, кино и музыку. Свободу и справедливость. И уважение к невероятной творческой силе детей. Все это может исчезнуть в мгновение ока. Так что будьте бдительны.
Сделайте так, чтобы этого не произошло с вашим миром.
Пролог ВСЕ МЕНЯЕТСЯ… В ЭТО МГНОВЕНИЕ
Уисти
Это чудовищно. Весь город — одни только злобные лица и глаза, которые смотрят на меня так, словно я — ужасная преступница, хотя, клянусь, это неправда. Стадион забит до предела: люди стоят в проходах, на лестницах, на бетонных заграждениях, а еще несколько тысяч человек обосновались на игровом поле. Сегодня здесь нет футбольных команд. Они бы и не смогли выбраться из коридоров, ведущих от раздевалок к полю, даже если бы попытались. Известие об этой мерзости появилось на телевидении и в Интернете. И представители всех дурацких журналов и газет тоже здесь. Ага, вижу операторов на специально оборудованных площадках, расположенных через определенные интервалы друг от друга по всему стадиону. И есть даже камера, управляемая дистанционно: она перемещается туда-сюда над полем на проводах. Вон она болтается прямо перед сценой, слегка подпрыгивая на ветру. Так что, вне всяких сомнений, за происходящим наблюдают миллионы — гораздо больше народу, чем кажется. Но сердце мне разбивают те, что находятся здесь, на стадионе. Десятки, а может, даже сотни тысяч любопытных, беспечных или равнодушных лиц… Это пугает. Глаза у всех сухие, ни намека на слезы. Ни слова протеста. И ногами никто не топает. Руки со сжатыми в кулаки ладонями не поднимаются в знак солидарности. Ни намека на то, что кто-нибудь хотя бы думает о том, чтобы ринуться вперед, пробиться через заградительный кордон, увести моих близких в безопасное место. Для нас, Олгудов, сегодня явно неудачный день. По правде говоря, когда я смотрю на таймер, мерцающий на гигантских экранах во всех концах стадиона, мне начинает казаться, что сегодня наш последний день. Именно это внушает толпе очень высокий лысый человек там, наверху, в башне, которую возвели посреди поля, — он похож на гибрид Председателя Верховного Суда и Минга Беспощадного. Я знаю, кто он такой. Я даже с ним знакома. Он — Тот, Кто Избран. Непосредственно за спиной Избранности находится огромный баннер с литерами «Н.П.» — «Новый Порядок». А потом толпа начинает скандировать, чуть ли не петь: «Тот, Кто Избран!» Тот, Кто властным жестом поднимает руку вверх, и его слуги в капюшонах, стоящие на сцене, толкают нас вперед, настолько, насколько позволяют веревки у нас на шеях. Я вижу своего брата, Уита, красивого и храброго: он смотрит вниз, разглядывает механизм платформы. Размышляет, нет ли способа застопорить его, помешать ему прийти в движение и задушить нас. Спрашивает себя: а вдруг мы в последнюю минуту сможем выбраться? Моя мать тихонько плачет. Не о себе, конечно. О нас с Уитом. А вот мой отец: высокий, сутулится, смирившись с судьбой, и улыбается нам с братом, пытаясь подбодрить, напоминая о том, что не стоит вести себя жалко в наши последние мгновения на планете. Однако я забегаю вперед. Здесь полагается быть предисловию, а не подробностям нашей публичной казни. Так что давайте вернемся немного назад…
Часть первая НИКАКОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ТОЛЬКО НАКАЗАНИЕ
ГЛАВА 1
Уит
Иногда просыпаешься, а мир выглядит совсем по-другому. |
