– Ну и какой в этом тогда смысл?

– Не переживай, я дам тебе амулет, и часов шесть оно продержится, а дальше – по ситуации, можно, например, переодеться в свою повседневную одежду, я думаю, что к тому времени всем будет пофигу, в ночнушке ты или бальном платье.

Мира, подумав, согласилась, а я пошла наверх, мерить свой наряд.

– Втяни живот, еще, еще, вот.

Я захрипела. Мира тут же ослабила узел на корсете и убрала колено, которым она упиралась в мою спину. Я, пошатываясь, подошла к зеркалу и увидела там давно желанную осиную талию. Правда лицо было подозрительно синее, и в глазах потемнело что‑то. Я покачнулась и рухнула в обморок. Пришла в себя я оттого что меня сильно били по щекам, в перерывах поливая холодной водой.

– все, не надо, я пришла в себя.

Мира с сомнением убрала уже вновь занесенную руку.

– ты уверена?

Я с энтузиазмом кивнула и попыталась встать. Корсет, к счастью. Был расшнурован, толи лопнул, толи Мира сообразила. Из зеркала на меня смотрело встрепанное бледное пугало, без осиной талии. Нет, талия была, но уже не такая тонкая.

– попробуем еще раз? – предложила Мира, помогая мне подняться с пола.

Я подумала и с содроганием отказалась.

– не хочу постоянно падать в обморок, зашнуруй уж как есть.

Как есть, мы шнуровали долго, но результат меня устроил. Сознание от нехватки воздуха я уже не теряла, а талия была приемлемого размера.

– отлично, сейчас сделаем тебе прическу.

Мира радостно Сегала вниз и притащила целую кучу различных пыточных приспособлений. Я перепугалось, что всем этим будут тыкать в моих волосах и поспешила отказаться. Я взмахнула руками, и волосы мгновенно были уложены в высокую сложную прическу, лишь несколько прядей выбивались из нее и спадали на открытые плечи. Мира тоже захотела магическую прическу, а я с удивлением поняла, что запас магии, который раньше бы непременно истощился, теперь почти не уменьшился. Порадовавшись этому странному факту, я начала колдовать над прической Миры. Колдовала долго, и даже узнала, на сколько хватит нового резерва, на долго, но не навсегда. Наконец Мира нашла свое, и я радостно села на кровать, устало оглядывая плоды своих трудов. Получилось довольно мило, Мира стала казаться скромнее и беззащитнее. Я ей посоветовала еще и рот на всякий случай не открывать, для достижения максимального эффекта, Мира фыркнула и закидала меня своими расческами с бигудями. Я ответила прицельным залпом подушек. В общем, через пол час, когда мы обе счастливые и уставшие валялись на полу, а по комнате летал белый пух, от причесок ничего хорошего не осталось. Пришлось все восстанавливать, а потом мы пошли пить чай. Мира долго ковырялась в холодильном шкафу, и сумела‑таки извлечь оттуда что‑то съедобное. Этим что‑то был кулек орехов и очень потрепанная рыба (видно опять волоком тащили). Пока я грызла орехи, Мира приготовила уху, которую мы довольно быстро съели. А потом Мира достала свою книжку и начала зачитывать ее вслух. Я все время боролась с хохотом, а потому непрерывно кашляла в кулак. Мира заволновалась, что я подцепила бронхит, и отправила меня отмокать в горячей ванне. Прическа в очередной раз была погублена, но это была такая маленькая плата. За спасение от великого произведения, что я была заранее согласна. Отмокала я где‑то час, пока меня не выгнала Мира, которая тоже хотела. Я неохотно вылезла, а Мира поинтересовалась почему от меня так пахнет ромашками, пришлось рассказать про магию запаха и благовоний, а потом еще и сотворить ей парочку другую. В итоге подружка ушла в ванну, сжимая в руках около десятка баночек и пузырьков, а я прошлепала на кухню и устроилась в кресле у камина, как всегда забравшись в него с ногами.

– Мяу.

Я встрепенулась и открыла слипающиеся глаза, а потом огляделась. Никого.

– Мяу, – вроде бы это со двора.