– Всем спасибо, все свободны! – поднимаюсь со стула, после чего студенты тоже встают и кланяются, хотя в глазах многих я сейчас читаю ярую ненависть к себе. Ну, ничего. Это дело привычное, тем более злость прекрасный мотиватор. Теперь в комиссариат.

Но не успеваю и шага сделать к двери, как ко мне подходит очередной сын известных родителей. Демоненок Клос Довгаш-младший. Его отец, кажется, сидит в мэрии. Не люблю демонов, по природе своей они склонны ко лжи, предательству, притом умеют убеждать. Недаром почти все сидят в политике.

– Слушаю тебя, – смотрю на часы, мне бы поторопиться.

– Декан Григер, я искренне не понимаю, почему вы отправили меня на пересдачу, – выпячивает грудь щенок, начисто слизавший теорию у соседа по потоку. – Это возмутительно! Мой отец…

– Все, уже неинтересно. Если ваш отец не сможет принять тот факт, что его сын лентяй и бездарь, пусть приходит в назначенное для посещения время. Всего хорошего.

– Почему вы пренебрегаете мной? – А глазенки меж тем чернеют.

– Я пренебрегаю всеми, кто пытается обвести меня вокруг пальца. Вашей работой только столики в ресторанах подпирать, чтобы не шатались. Улавливаете суть?

– Зря ты перешел мне дорогу, Григер, – переходит на шипение паршивец, – я не прощаю такого к себе отношения.

– Мой вам совет, если начинаете рыть себе яму, убедитесь, что она только на вас одного.

– Это угроза?

– Вам виднее, что это.

С каждым годом выскочек становится все больше. Помнится, когда я учился, студенты рта не смели открыть без разрешения преподавателя. А теперь каждый отпрыск более или менее приближенного к власти считает себя неприкосновенным.

По пути в комиссариат пытаюсь дозвониться до Кестрал. Увы, безуспешно. Что-то не нравится мне ее поведение. Пожалуй, стоит навестить ведьму без предупреждения. Но тут вспоминаю о встрече с полукровкой. Н-да, заклинание раздвоения мне бы не помешало, а лучше растроения.

– Наконец-то! – встречает меня у проходной Корсак. Как говорят, он долго бегал собачонкой за Героном, выполнял все, едва ли зад ему не подтирал своим носовым платком. И не напрасно! Дослужился-таки до следователя. Но вот беда, так и продолжает бегать, поджавши хвост. – Нарыл что-нибудь?

– Нет, – снимаю пальто, перчатки. – Мы по-прежнему имеем дело с призраком.

– Количество жертв растет, Тайер, а урод все еще на свободе. И он куда свирепее душителя.

В ответ на его слова я молча киваю. К сожалению, вся наша работа по сей день имеет нулевой КПД. В зал совещаний, где заседает сам, идем вместе.

Герона перевели к нам из южного комиссариата год назад, чтобы этот прославившийся за поимку душителя черт навел у нас порядок, наладил дисциплину и показал наконец-то, как надо работать. И что же он сделал в первую очередь? Он уволил двух следователей, на места которых поставил своих протеже, в числе оных был и Корсак. Тоже черт, а главное, отменный лизоблюд, готовый ради шефа на все.

Гаспарович встречает нас грозным взором. Если бы не любовь к работе, я бы уже давно послал этого рогача по батюшке.