— Гонец?

Аплегатт кивнул.

— Откуда и куда?

— Откуда и куда королевская воля пошлет.

— Дам, которыми я интересовался, акцидентально не было ль?

— Нет.

— Что-то больно прытко ты отрицаешь, — буркнул третий, высокий и худой как жердь. Волосы у него были черные и блестящие, словно намазаны жиром. — А мне не показалось, чтобы ты очень-то уж напрягал память.

— Перестань, Хеймо, — махнул рукой очкарик. — Это гонец. Не причиняй служивому сложностей. Как поименовывается сей пункт, хозяин?

— Анхор.

— До Горс Велена велика ли дистанция?

— Чего?

— Верст, говорю, сколько?

— Я верст не мерял. Но дня три езды будет...

— Верхом?

— На телеге.

— Эй! — вдруг вполголоса проговорил кряжистый, выпрямляясь и выглядывая во двор сквозь настежь распахнутые двери. — Глянь-ка, Профессор. Это кто такой? Уж не...

Очкарик тоже глянул во двор, и лицо у него неожиданно сморщилось.

— Да, — прошипел он. — Позитивно он. Однако, посчастливилось нам.

— Погодим, пока войдет.

— Он не войдет. Он видел наших лошадей.

— Знает, кто мы...

— Заткнись, Йакса. Он что-то говорит.

— Предлагаю на выбор, — донесся со двора хрипловатый, но громкий голос, который Аплегатт узнал сразу же. — Один из вас выйдет и скажет мне, кто вас нанял. Тогда уедете отсюда без помех. Либо выйдете все трое. Я жду.

— Сукин сын, — буркнул черноволосый. — Знает. Что делать будем?

Очкарик медленно отставил чарку.

— То, за что нам заплатили.

Он поплевал на ладонь, пошевелил пальцами и вытащил меч. Увидев это, двое других тоже обнажили клинки. Хозяин раскрыл рот, чтобы крикнуть, но тут же захлопнул его под холодным взглядом из-под голубых очков.

— Всем сидеть, — прошипел очкарик. — И ни звука. Хеймо, как только он начнет, постарайся зайти ему сзади. Ну, парни, с Богом. Выходим.

Началось сразу же, как только они вышли. Удары, топот, звон оружия. Потом крик, от которого волосы встают дыбом.

Хозяин побледнел, женщина с синими обводами вокруг глаз глухо крикнула, обеими руками прижала младенца к груди. Кот на лежанке вскочил, выгнул спину, встопорщил щеткой хвост. Аплегатт быстро втиснулся со стулом в угол. Корд он держал на коленях, но из ножен не вынимал.

Со двора снова донесся топот ног, свист и звон клинков.

— Ах ты... — дико крикнул кто-то, и в этом крике, хоть и закончившимся грубым ругательством, было больше отчаяния, чем ярости. — Ты...

Свист клинка. И тут же высокий, пронзительный визг, который, казалось, разрывает воздух на клочки. Грохот, словно на доски рухнул тяжелый мешок с зерном. Со стороны коновязи стук копыт, ржание напуганных лошадей.

На дисках снова удары, тяжелые, быстрые шаги бегущего человека. Женщина с ребенком прижалась к мужу, хозяин уперся спиной в стену. Аплегатт достал корд, все еще пряча оружие под столешницей. Бегущий человек направлялся прямо в комнату. Но прежде чем он оказался в дверях, просвистел клинок.

Человек вскрикнул и тут же ввалился в комнату. Казалось, он упадет на пороге, но нет, не упал. Медленно сделал несколько неуверенных шагов и только потом тяжело рухнул на середину комнаты, подняв пыль, накопившуюся в щелях пола. Обмякнув, он повалился лицом вниз, прижал руки и согнул ноги в коленях. Хрустальные очки со звоном упали на доски, превратившись в голубую кашу. Под неподвижным телом начала растекаться темная, поблескивающая лужа.

Никто не шелохнулся. Не издал ни звука.

В комнату вошел белоголовый.

Меч, который он до того держал в руке, он ловко сунул в ножны за спиной.