Оглянувшись на дверь, Дек выудил из внутреннего кармана пиджака плоскую серебристую фляжку.

– Мы тебе еще один подарочек принесли.

– Не мы, а ты, – поправил его Шон. – Я же сказал, что это идиотизм. Нельзя его мешать с лекарствами, так и умереть можно.

– Да что там? – спросил я у Дека.

– “Макаллан”, вот что. Шестнадцатилетней выдержки. Крепчайший, неразбавленный. Для тебя, сын мой, только самое лучшее.

– Дело говоришь. – Я потянулся к фляжке.

Дек, разумеется, тут же засомневался:

– Ты уверен?

– Блин, чувак, ты же сам его припер. Или ты чисто подразнить?

– Да нет, что ты, но лучше погугли сперва свои препараты, вдруг они…

– Ты прям как моя мама. Дай сюда.

Он нерешительно покосился на капельницу, точно та, как капризная собачонка, вцепится мне в горло, если ее потревожить, но все-таки протянул мне фляжку.

– Он прав, – сказал Шон. – В кои-то веки. Погугли их совместимость с алкоголем.

Я открыл фляжку и глубоко вдохнул. Запах виски окутал меня – насыщенный аромат изюма и мускатного ореха, беззаботных вечеров и неудержимого смеха, тупых выходок и долгих серьезных бессвязных бесед, всего того, что поможет послать куда подальше и это чудовищное место, и всю последнюю чудовищную неделю.

– Дааа, – протянул я. – Дек, дружище, ты гений. – Я запрокинул голову и сделал большой глоток. Виски обжег горло, приятно, обильно, до самой яремной ямки. – Ха! – Я покачал головой.

Парни уставились на меня, словно ждали, что я вот-вот нечаянно взорвусь или рухну замертво.

– Ох блин, – сказал я, – видели бы вы свои рожи. Все хорошо. Держите. – Я протянул им фляжку. – И не бздите.

Как ни странно, мгновение спустя именно Шон рассмеялся и забрал у меня фляжку.

– Ну ладно, – он поднял фляжку, – за рисковых пацанов. Только, чур, больше не рискуй, обещаешь?

– Как скажешь, – ухмыльнулся я, и он отпил виски. Алкоголь подействовал на меня самым лучшим образом, я наконец почувствовал себя прекрасно.

Шон выдохнул, точно вынырнул из воды.

– Ох ты ж ни хрена себе! Красота. Даже если он после этого окочурится, оно того стоило.

– А я вам говорил. – Дек взял фляжку. – Ну, за рисковых пацанов.

Сделал глоток, опустил фляжку и расплылся в очаровательной улыбке:

– Аааах. Сам перед собой снимаю шляпу. Себя не похвалишь, никто не похвалит. – Я протянул руку, но Дек не сразу отдал мне фляжку: – Остальное на потом, договорились? Вдруг тебе понадобится встряхнуться. В этом гадюшнике рехнуться немудрено.

– Ну я ж не рехнулся пока. Валяюсь себе день-деньской, а красотки в костюмах медсестер приносят мне завтрак в кровать. Ты бы с такого рехнулся?

– Вряд ли. Но там осталось-то всего ничего, побереги. Давай положим вот сюда… – и Дек принялся расчищать место среди вещей на тумбочке у кровати.

– Ну не так же! Дай! – Я выхватил у него фляжку, порылся в ящике, чтобы завернуть ее во что-нибудь. – Старшая медсестра, или как там ее, чокнутая на всю башку. Мне принесли вентилятор. Так она отобрала, потому что он якобы распространяет микробы. Если найдет у меня фляжку, даже не знаю, что со мной сделает, – отправит в карцер, наверное.

Тумбочка стояла справа от кровати, и, чтобы легче было до нее дотянуться, я переложил фляжку в левую руку. Фляжка упала, я попытался ее подхватить, но она выскользнула из пальцев, словно они состояли целиком из воды, шлепнулась на одеяло, а оттуда с глухим стуком на пол; я проводил ее беспомощным взглядом.