— Хочешь сказать, я могла подложить?

— Кто знает? — Пробормотал Флац. — Ведьмы такие непредсказуемые. То они есть, а то вдруг их нет. То ворона себе на плечо посадят, то попугая…

— Впервые это колечко вижу. — Отозвалась Клема. — Так что стряслось с моей многоуважаемой подругой?

— Вы враги. — Напомнила Ликка.

— Когда мы равные — мы соперники. Когда одна из нас в беде, мы подруги. — Отозвалась Клема Необуй. — Золотое правило ведьм. Запомни его деточка. И вообще, нечего на холоде стоять. Пойдемте ко мне в хижину. Чаем угощу.

Глава девятая, в которой Ликка видит еще одну ведьмину хижину

Ликка была чрезвычайно удивлена. Ей-то казалось, что между ведьмами идет непримиримая вражда. В одной книжке Ликка вычитала, что ни одна ведьма не потерпит на своей территории другую ведьму. Дело может дойти до самых подлых, самых гнусных заклинаний. Многие ведьмы (читала Ликка) так и сгинули в неизвестности, вступив в неравный бой с ведьмами, которые были рангом сильнее. Леса Светземелья (читала Ликка) были усеяны пустующими хижинами и избушками, в которых навсегда поселилась тьма. И никто не знает, куда подевались ведьмы, что с ними произошли и думают ли они о возвращении…

А в реальной жизни оказалось все наоборот. Как это всегда и бывает, впрочем.

Клема Необуй шла впереди, опираясь на клюку, Флац и Ликка старались не отставать, а метла замыкала шествие. Черный ворон планировал неподалеку от ведьмы и голосом Челмы Сытконош рассказывал, что произошло.

Ликке оставалось только удивляться. Нет, не так все должно происходить в жизни. В книгах же совсем по-другому пишут. В книгах одна ведьма должна быть доброй, а другая непременно злой, в книгах никогда не приходится бродить по лесу в первый же день обучения, и в книгах точно не существует комаров, которые бросаются на тебя, будто не ели уже неделю…

В лесу было еще темнее и ощутимо холоднее. Ликка поежилась. Комары назойливо жужжали над ухом.

— А ты зачем идешь за нами? — Поинтересовалась Ликка у Флаца, который с интересом ощупывал кору деревьев, выуживал из всевозможных щелей и трещинок личинок и поедал их.

— Мне интересно. — Произнес он, подмигнув. — Скоро я стану мангустом на целую неделю. Чем ближе обращение, тем любопытнее я становлюсь. Родная кровь берет вверх и все такое… а еще я, как правитель Королевства мангустов, обязан рассказывал моим подчиненным новые истории. Знаешь залог успешного государства? Множество интересных историй! Верно тебе говорю! Если подчиненные начнут скучать, они займутся твоим свержением, и тогда уж точно не быть тебе королем!

— Да я не очень-то и собиралась. — Пожала плечами Ликка. — А кто такой Николас Козус?

— Великий волшебник и великий злодей. Гениальнейший выдумщик всевозможных злых дел. Говорят, он был рожден для того, чтобы творить зло.

— И такое может быть?

— Еще как. До появления Николаса в Светземелье вообще не было зла. А он начал сеять хаос и разрушения, строить козни, ссорить между собой королей и императоров, истреблять ведьм и отправлять чародеев на казнь. Никто не знал, где он обитает, но за ним началась настоящая охота. Особенно жаждали его поймать чародеи и ведьмы. Он им столько крови попортил, ты и не представляешь. Челма Сытконош преуспела больше всего. Она вычислила его место обитания — на Крылато-Туманном острове — пробралась в его замок и наложила множественные заклятия. Это была жестокая месть. Через месяц Николас Козус явился перед Челмой Сытконош, весь в синяках и ушибах, похудевший от недоедания и бессонницы, с парой выбитых зубов и обгорелыми волосами.