И вот такая досада! Стормунд Ершистый уже убит, убит каким-то подлецом из племени граннов, который лишил его возможности отомстить! В ярости Ормкелю хотелось вцепиться зубами в кромку щита, как делают в ярости берсерки.

Вебранд Серый Зуб был полон решимости отстоять свою добычу и свое право мести, но, вернувшись к Березняку, обнаружил, что последнее от него ускользнуло. Двери дома оказались открыты, дом стоял пустой, как скорлупа от съеденного ореха. Во всех постройках остались лишь раненые гранны, которых сам Вебранд еще днем приказал там устроить.

А в гриднице на почетном хозяйском месте сидело тело Стормунда Ершистого, прихваченное веревкой к спинке, чтобы не упало. На коленях мертвый хозяин держал один из лучших кубков, привезенных из похода, и Вебранд без труда узнал свое прежнее имущество.

– Тролли вас дери! – вскрикнул он, при свете факелов разглядев, кто это так вольно развалился на хозяйском месте в покинутом мертвом доме.

Зрелище было жуткое. «Посадим его! – решил Хагир, когда квитты перед поспешным уходом занесли тело хозяина в дом. – Пусть встречает, кто бы ни пришел». Ни на достойное, ни даже на недостойное погребение времени решительно не оставалось, но нельзя же оставить славно погибшего воина лежать на земле у дверей.

– Надо бы наших посадить за стол! – Помолчав, Вебранд оценил замысел, хмыкнул и кивнул в сторону двора, имея в виду своих погибших, оставленных снаружи. – Будет тут чистая Валхалла!

– Двенадцать человек одними убитыми! – мрачно сказал один из его хирдманов, Морд, острым лицом и быстрыми темными глазками и правда похожий на куницу. – Да раненых пятнадцать человек. Еще двоих непонятно за кем считать. Блир едва ли до утра дотянет. А этих козлиных голов там полсотни.

– Да хоть сотня! – Вебранд сразу перестал ухмыляться. – Собираем все, что в доме есть подходящего. Вынести все из дома и сложить в лесу! Завтра отобьем «Змея» и поплывем отсюда. И пусть фьялли глодают кости этой усадьбы! Можно и поджечь напоследок. Но не сейчас, а то сами без крыши останемся. Давайте шевелитесь!

Гранны принялись обшаривать дом. Все ценное увязывали, укладывали в мешки и выносили во двор. Дозорные стояли у обрыва, сторожа, чтобы фьялли не заперли граннов в усадьбе так же, как те совсем недавно заперли квиттов. Об участи исчезнувших хозяев Березняка никто не знал, да о них сейчас и не думали.

– Напрасно мы собираем столько всякой дряни! – ворчал Трёг, один из старых хирдманов. – Это если будет попутный ветер и никто не будет за нами гнаться! У нас едва наберется по человеку на весло! Мы так не далеко уплывем! А до дому нам и вовсе не добраться! Мотаться на весле целый день – у нас таких великанов нет! А если буря! Дрянное дело ты придумал, Вебранд! Надо бросать всю эту дрянь и валить отсюда! Ну, сожги, чтоб никому не досталось! Мы это не увезем и только пропадем задаром!

– Помолчи! – оборвал его наконец Вебранд, за шумом сборов не сразу разобравший, о чем тот ведет речь. – Чтобы я отдал мою законную добычу каким-то вонючим козлам? Плохо ты меня знаешь, старый лентяй, а ведь полвека знакомы! Ничего я им не отдам! И двадцать человек на весла хватит! Нам бы уйти отсюда, а там можно людей и нанять! Тут есть чем расплатиться! Мое серебро… Мировая Змея, где же мое золото? Или они так хорошо его спрятали, или взяли с собой! Чтоб вас тролли драли! Ночью искать еще и тех подлецов, что сбежали отсюда с моим золотом… Эх, умей я превращаться в волка, как мой отец, я бы им всем показал, как стоять у меня поперек дороги!

Вебранд не знал тогда, что искать квиттов ему долго не пришлось бы. Когда гранны выносили мешки с добычей на опушку леса и складывали под первой-второй елью, их отлично видел Хагир, стоявший за соседним стволом.