— Сэр, — произнес связист, — сообщение с наблюдательного поста. Вражеские силы на подходе.

Офицер поднялся, подошел к связисту и взял сообщение. Прочитал, и лицо его побелело, рот искривился.

— Да, — подтвердил он.

Развернулся на каблуках и пошел к двери. Открыл ее и вошел в смежную комнату. Семь девушек прекратили болтать. Комната погрузилась в тишину.

Офицер встал спиной к пластиковой стене.

— Прямо по курсу. В трех километрах отсюда. Вопросы?

Одна девушка хихикнула.

— Техника есть? — спросила другая.

— Да. Пять грузовиков, пять командирских легковушек, два танка.

— Это слишком просто, — засмеялась девушка, взбивая волосы тонкими пальцами.

— Тем не менее это все, — сказал офицер.

Он пошел к двери.

— Приступайте, — приказал он и прибавил себе под нос: — Чудовища!

Он вышел.

— О господи, — вздохнула одна из девушек, — опять все то же.

— Какая скука, — отозвалась другая.

Она раскрыла свой изящно очерченный ротик, вынула жевательную резинку и прилепила ее под сиденье своего стула.

— Хотя бы дождь перестал, — заметила рыжеволосая, затягивая шнурки на ботинках.

Семь девушек переглянулись. «Вы готовы?» — спрашивали их взгляды. «Я вроде готова». Они поудобнее устроились на сиденьях, тоненько охая и вздыхая. Обхватили ногами ножки стульев. Вся жвачка была вынута. Рты плотно сжаты чопорными складками. Хорошенькие миниатюрные девушки приготовились вступать в игру.

Наконец они совершенно замолкли. Одна из них глубоко втянула в себя воздух. То же самое сделала вторая. Все они напрягли молочно-белые тела и сжали в кулачки тонкие пальчики. Одна быстро почесала голову, чтобы не отвлекаться потом. Еще одна тихонько чихнула.

— Начали, — произнесла девушка, сидевшая в ряду справа.

Семь пар сияющих глаз закрылись. Семь невинных юных разумов принялись воображать, воплощать, передавать.

Губы превратились в бескровные ниточки, краска сбежала с лиц, тела сладострастно содрогались. Пальцы подергивались от предельной сосредоточенности, семь хорошеньких миниатюрных девушек отправились на войну.

Мужчины переваливали через гребень холма, когда началась атака. Идущие в передних рядах, занесшие ногу для следующего шага, превратились в столбы пламени.

Они не успели даже закричать. Винтовки попадали в грязь, глаза скрылись в завесе огня. Они сделали еще несколько шагов и упали, шипящие и обугленные, в мягкую грязь.

Люди завопили. Строй нарушился. Все принялись целиться и стрелять в ночь. Еще часть войска раскалилась добела, вспыхнула и упала мертвой.

— Рассредоточиться! — прокричал командир, и тут его взметнувшиеся в воздух пальцы охватило пламя, лицо исчезло в желтых языках огня.

Люди смотрели по сторонам. Их помертвевшие, полные ужаса глаза высматривали врага. Они стреляли по лесу и полям. Они стреляли друг в друга. Они беспорядочно шлепали по грязи.

Один грузовик охватил огонь. Водитель выскочил, превращенный в двуногий факел. Грузовик еще прокатился по дороге, повернул, как безумный поскакал по полю, врезался в дерево, взорвался, и его целиком поглотило слепящее пламя. Взад-вперед на фоне занявшихся костров метались черные тени. Ночь наполняли крики.

Воин за воином вспыхивал огнем, падал лицом в грязь. Всполохи обжигающего света прорезали напитанную влагой тьму, крики, скачущие угли, суматоха, вспышки света, смерть, испепеленные ряды воинов, кремированные грузовики, взорванные танки.