Но Надя рассмеялась:

– Ты еще заработаешь. И отдашь все долги.

– Обязательно! – четко и ясно произнес я. – Обязательно!

– Ого. Ты просто молодец! Правильный настрой!

– Прекрати, – поморщился я. – Прекрати, Надюх. Сколько раз я тебе это обещал за последний год? Семь раз? Восемь? Просто знай – в этот раз я полностью серьезен.

– Ты всегда серьезен, Богги. Но твои друзья… извини, что так говорю, но они тянут тебя назад… ни дня без алкоголя и сомнительных тусовок.

– Я знаю. И с этим тоже заканчиваю. Начиная с сегодняшнего утра. Верь мне, сестренка. На этот раз я не совру.

– Я всегда тебе верю. Ты же знаешь. Как у тебя там с продуктами? Сколько скинуть на карту?

– Нисколько! И еще – если ты меня не послушаешь и отправишь мне хотя бы рубль – то сделаешь только хуже. Просто верь мне.

– С голоду ведь помрешь…

– Тут хватает еды. Приготовлю.

– Ты же ненавидишь готовить. Да и не умеешь.

– Ненавижу. Но научусь и приготовлю. Надь… мне надо побыть одному. Разобраться в себе. Без друзей, без подруг, без соблазнов. Из всех хочу видеть только тебя.

– Я приеду. Завтра после обеда норм?

– Лучше вечером. Здесь и переночуешь. Посидим, попьем чаю. И разберем скопившийся хлам.

– Хорошо. Привезу тортик.

– Отлично. Тогда завтра на созвоне. Если не отвечу сразу – паниковать не надо, просто я в Вальдире.

– Захватывает, да? Вальдира.

– Захватывает, – подтвердил я совершено искренне. – Я нырнул в нее как прорубь. Еще раз прости, Надь, что подводил тебя так много раз.

– Да говорю же – прекрати!

– Уже прекратил, – рассмеялся я. – До завтра, мелкая.

– До завтра, Багги.

Связь прервалась. Прихватив телефон, отнес в комнату, поставил на зарядку. Собрал с пола грязные вещи, критически осмотрел. Рваную рубаху отправил в мусор, джинсы и белье улетели в стиралку. Туда же отправил простыни – за два дня моего на них лежания они покрылись пятнами крови и грязи. Я ведь даже не удосужился до сих пор принять душ. Туда и отправлюсь.

Не успел сделать и шага, как зазвонил телефон. Глянув на телефон, замер в нерешительности. Не отвечать?

Нет. Так не пойдет.

Вжав глючащую из-за треснутого экрана пиктограмму, ответил на вызов:

– Алло?

– Бог! Как ты? Второй день названиваю! – голос Тохи всегда выражал много эмоций. На этот раз в нем слышалось сочувствие, смешанное с легкой насмешкой. – Слышал ты отхватил целую корзину люлей? И еле унес подарки домой.

– Смешно.

– Да ладно тебе! Прикалываюсь ведь! Кто из нас не отхватывал? Имена их знаешь? Хотя бы морды запомнил? На ногах стоять можешь? Давай сейчас к тебе подскочу. Соберем наших. Прокатимся. Кого из тех отловим – поучим жизни. И в бар тот зайдем. Я слышал тебя оттуда охрана выкинула? Мы и с ними поболтаем. Куда подскакивать?

– Никуда, – ответил я. – Спасибо, Тох. Но никого жизни учить не будем. Позавчера я накосячил. Сам во всем виноват. Тема закрыта.

– А?! Ты чего, Бог? Какая разница кто начал? Ты там один был! А их сколько?! Такое прощать нельзя! Ну перебрал ты чуток, накосячил, буровить начал – и что? За это толпой одного месить надо?! Собирайся давай! Давай-давай!

– Тема закрыта, Тох, – повторил я с неожиданным для самого себя спокойствием. – Никого жизни учить не будем.