Торжок давно стал для меня привычным местом, точнее, не сам Торжок, где я так ни разу и не побывал, а Центр боевого применения армейской авиации. Тут проводились испытания новых вертолетов, которые я посещал с завидной регулярностью. На этих вертолетах отрабатывались изделия нашего КБ.

В Торжок я приехал в понедельник двадцать пятого, за день до начала «событий». Устроился в военной гостинице, позавтракал, оформил бумаги и помчался на «объект». Объектом в этот раз был вертолет «Ми-28». Новый, с первого полета не прошло и двадцати лет. Правда, сейчас испытывается новая модификация, «Ночной охотник» с измененным оборудованием.

Весь день я и еще несколько инженеров с фирм-смежников провозились с бортовой аппаратурой. Я обновил версии программ, провел диагностику блоков, на всякий случай прозвонил бортовой фидер в интересующей меня части. А вечером в гостинице смежники устроили «знакомство». На самом деле большинство приехавших познакомились лет несколько назад, чай, не впервой работаем вместе. Но в России, как известно, выпивать без повода не принято, а не найти повод невозможно.

Компания в гостинице подобралась хорошая. Со мной в одном номере остановился Серега Званный из Раменского. Мы с ним познакомились на летках несколько лет назад и с тех пор поддерживали приятельские отношения, постоянно переписываясь по аське. Организовывал застолье Сергей Владимирович Зубатов, главный среди «головников», разработчиков комплекса, в который входила наша система. Головное предприятие располагалось в Москве, от него на «летки» всегда приезжало не по одному-два молодых инженера из провинциальных городков, а целая команда бывалых мужиков, в основном бывших военных.

Зубатов тоже пришел в «оборонку» из армии. Он летал на вертолетах, прошел Афган, служил на авианосце, в конце военной карьеры в звании подполковника служил в Центре боевого применения. В Торжке он был как дома, практически во всех службах у него имелись знакомые. Приезжающая молодежь на него чуть ли не молилась. Решать вопросы с Сергеем Владимировичем удавалось куда быстрее, чем без него. Но помимо своей полезности, Зубатов был еще и человеком компанейским, шутником и заводилой. Вот и сейчас у него, откуда ни возьмись, нашлась канистра неплохого коньяка. Ребята быстро организовали закуску и запивку. Ужин затянулся…

Уснул я поздно. Не люблю засыпать пьяным. Чтобы хмель немного разошелся, перед сном решил немного прогуляться вокруг корпуса. Правда, не могу сказать, что сильно «нагрузился». Все-таки за столом в основном сидели люди невоенные и пили умеренно. Такими темпами канистры Зубатова хватит надолго. Но прогуляться по вечерней прохладе перед сном всегда приятно. Октябрьская ночь бодрит и выгоняет из крови алкоголь. Воздух здесь совсем не напоминает городской, свежей он, ароматнее, леса вокруг. А потом начал накрапывать дождик, прогнавший меня с улицы.

Серега уже спал, и я с удовольствием последовал его примеру. Но выспаться нам не дали. Я не знаю, сколько проспал, разбудили меня не будильник в коммуникаторе, поставленный на семь утра, а стук в дверь и голос Зубатова.

— Просыпайтесь, быстро! — бывший подполковник говорил громко, не заботясь, что в соседних комнатах спят люди. По ходу, что-то случилось, Зубатов не из тех людей, которые могут быть столь бесцеремонными.

Обычно я не могу сказать точно — сколько проспал, — но то, что сон длился намного меньше ожидаемого, я понял сразу.