|
– Туроператоры, как видно, так и не нашли в обозримых пределах Галактики ничего сравнимого с Олимпом по величию и, самое главное, доступности. А есть еще Тройной Грифон на Ферре и горная страна Полифемия на Серой Хризантеме, с ее перепадами высот в шестнадцать миль… это вообще нечто, не помещающееся в человеческом воображении… но сии удовольствия имеют несчастье пребывать в местах, крайне удаленных от границ Федерации, неустроенных и попросту опасных. Что вовсе не означает, будто их не существует вовсе!
– Вот видите! – прошептала с укором Ольга Шнайдер. – Он тоже так говорит. А ведь ему незачем казаться умнее, мы же знаем. На Земле все так говорят! – Это не заумно, – успокоил ее Оберт, – чего там заумного… а витиевато. Старина Ланс просто выпендривается. – Перед кем?! – Хотя бы даже и перед вами. Передо мной. Перед командором. Выпендриваться вообще в мужской природе… И мысленно добавил: «Как и в женской». – Для чего ему… как вы говорите… выпендриваться перед командором? – не унималась Ольга. – Наверное, у него дефицит общения. И он просто доказывает самому себе, что еще способен выстраивать сложные синтаксические конструкции. Еще один способ сохранения самоидентификации. Ольга посмотрела на него с тревогой: – Вы тоже себе это доказываете? – Постоянно! – фыркнул Оберт. – Хотя у меня не бывает дефицита общения… – На Венере и спутниках тоже есть замечательные горки, – сказал Виньерон. – Да только кому захочется тратить время на тягомотное восхождение в тяжелом скафандре, в полной темноте… – …без киосков с сувенирами на каждом встреченном по маршруту балконе! – благодарно подхватил Хольгерсен. В обращенном к нему взгляде Ольги Шнайдер читалось сочувствие. – …Комиссия по мониторингу перспективных исследований в очередной раз наложила вето на эксперименты по восстановлению контролируемой популяции хищных динозавров в национальном парке Адские Врата в Кении. Как известно, десять лет назад была успешно проведена генетическая репликация растительноядных зауроподов в местности Макхава-Вангару в центральной части архипелага Лассеканта на Тайкуне. Контролируемая популяция нескольких амфицелий и посейдоновых ящеров, известная как «Монструм-Парк», обещала стать Меккой научно-познавательного туризма… – Ничего себе зверушки! – воскликнул кто-то. – Самые большие существа, когда-либо попиравшие Землю, – прозвучал из темного угла позади Оберта сиплый голос, какой случается от долгого молчания. Это был Ниденталь, известный своими познаниями в самых неожиданных предметах. – Длина от носа до кончика хвоста шестьдесят метров, вес до ста шестидесяти тонн. – Когда успели? – спросил Руссо. – Шли разговоры, помню. Но чтобы развернуть целый парк! Странно… – Тайкун, – сказал ван Ронкел, усмехаясь. – Они там все такие тихушники. – …Местные административные структуры давно рассчитывали провести ребрендинг управляемой территории, с тем чтобы наконец-то Тайкун ассоциировался в массовом сознании не со старомодными грубыми развлечениями сомнительного этического содержания, а с передовыми естественно-научными исследованиями и технологиями. Не секрет, что значительная часть этого мира до сих пор остается неизученной и ждет своих Ливингстонов и Фосеттов, и это ожидание неоправданно затянулось. Однако в 147 году вследствие события, известного как «Макхавская экологическая катастрофа», вся популяция зауроподов погибла, что нанесло тяжкий урон не только амбициозным планам тайкунской администрации, но и всем научным разработкам в области генетической репликации на федеральном уровне… – Действительно, странно, – театральным шепотом сообщил Ниденталь и этим ограничился. |
