– В сравнении с тобой, может, так оно и есть, – огрызнулся усталый, голодный и покрытый ссадинами и синяками, заработанными в битвах последних дней, Базил.

– А это очень хорошо, что старики-ветераны не лезут в грязь.

– Пусть оставят это нам, молодым, – с обычным отсутствием такта заметил зеленый Гексарион.

Базил бросил в его сторону скептический взгляд.

– Послушай этого дракона, зеленый будет счастлив, если сможет дожить до нашего возраста. Будь уверен!

Послышался свисток, и кто-то крикнул:

– Кузо!

Командир драконов приказал всем вернуться на дорогу и построиться по два. Враги все еще наступали им на пятки.

Дорога превратилась в цепь белых точек, уходящую вдаль. Они энергично шли пожирающим пространство маршевым шагом, которым так славились аргонатские легионы.

Стодевятый давно привык к таким броскам даже на пустой желудок. Они раскачивались, передвигаясь на двух ногах: тела наклонены вперед, хвост помогает ловить равновесие, через широкие плечи перекинуты драконьи мечи. Аргонатские легионы могли двигаться быстрее, чем любое падмасское подразделение. Уже примерно после первой мили девятифутовые тролли не могли маршировать со скоростью, превышающей три мили в час. Великаны были еще медлительней. А едва легионеры оторвались от троллей и бесов, как сразу заметили, что преследующие их багути начали проявлять нерешительность.

Таким образом, маршируя в темноте по двое в ряд, армия Урмина сумела оставить орду падмасцев у себя за спиной. Оставалось преодолеть еще два моста: короткий деревянный мост через Малый Горный поток и большой, сделанный частично из камня мост через Горный поток. Форт находился как раз над этим мостом, примерно на расстоянии полета стрелы.

Очень скоро твердый шаг легионеров привел их к первому мосту через Малый Горный поток. Здесь все обошлось удачно.

Багути провели разведку боем, но на атаку так и не решились. Затем Урмин оттянул арьергард и пересек последний мост как раз у подножия форта. Этот мост был укреплен и входил в общую фортификационную линию форта.

Стодевятый, Стосорокпятый и прикрепленные к ним легионеры промаршировали по мосту, распевая боевую песню. Да, они вынуждены были отступить, но они знали, что не побеждены. Их боевой дух оставался на высоте.

Однако не у всех было такое уж бодрое настроение. К этому моменту Релкин обнаружил, что среди них отсутствует Джамбл. Он сообщил неприятную весть Кузо. Тот приказал остановиться. Назад, на поиски молодого кожистоспинного немедленно был отправлен отряд, но следов его так и не обнаружили. Никто не видел его и на мосту через Малый Горный поток. Релкин был ужасно расстроен.

Потеря дракона является сокрушительным ударом для драконопаса. У Релкина еще не установились по-настоящему близкие отношения с этим драконом, такие, например, как с Базилом, но все равно это потеря ужасала.

– Я просто не видел его на марше. Я не знаю, как это получилось, – объяснял Релкин снова и снова, как будто это могло загладить чувство вины.

Альсебра попробовала ему помочь.

– Этот дракон помнит, как Джамбл спустился в болото у первого моста, – сказала она.

Именно тогда молодого кожистоспинника из Сеанта видели в последний раз.

– Он, должно быть, увяз в трясине, – высказал предположение Свейн.

Это, однако, не больно-то успокоило Релкина. Одинокий дракон на пересеченной местности или в лесу находится в большой опасности. Воины или бесы легко могут подкрасться к нему сзади и ударить копьем или перерезать сухожилия.

Стодевятый снова построился и замаршировал вверх по склону, по направлению к форту. Спасательный отряд уже возвращался, неприятель шел по пятам, а это не оставляло Джамблу никаких надежд: он мог рассчитывать только на свои силы.