— Пиппа? Пиппа!

Она такая бледная и холодная, и под глазами у нее залегли темные круги.

— Пиппа, я пришла, чтобы вернуть тебя обратно!

Фиолетовые глаза распахиваются.

— Обратно…

Она повторяет это слово тихо, осторожно, и с жадной тоской смотрит на реку, чьи тайны мне одновременно хочется и узнать, и предоставить их самим себе, по крайней мере на время.

— И что со мной будет? — чуть слышно спрашивает Пиппа.

У меня не осталось сил, ни магических, ни обычных, чтобы лгать.

— Я не знаю.

— Значит, я стану миссис Бартлеби Бамбл?

Я молчу. Пиппа гладит меня по щеке холодной влажной рукой, и я понимаю, о чем она думает, — и магия тут ни при чем, просто Пиппа моя подруга, и я люблю ее.

— Пожалуйста, Пиппа… — начинаю было я, но умолкаю, потому что к горлу подступают слезы.

Но я все-таки продолжаю:

— Пожалуйста, Пиппа! Ты должна вернуться. Ты просто должна.

— Должна… чтобы жить так…

— Все может измениться…

Пиппа качает головой.

— Нет, я не умею бороться. Я не такая, как ты.

Пиппа шарит рукой в подсохшей, колючей траве и находит несколько сморщенных ягодок, мелких, как семена. Они ложатся в ее ладонь, словно монеты.

У меня сжимается горло.

— Но если ты их съешь…

— Что говорила нам мисс Мур, помнишь? Нет безопасного выбора. Есть только другой выбор.

Она еще раз бросает взгляд на реку и подносит руку к губам. На мгновение наступает такая тишина, что я слышу и ее дыхание, и свое собственное. А потом вдруг на щеки Пиппы возвращаются краски, волосы завиваются в локоны… Пиппа сияет. А вокруг нас все вновь оживает, и расцветает, и играют золотом листья. На горизонте небо заново окрашивается в розовые тона. А на другой стороне реки возникает рыцарь, ожидающий Пиппу, держащий в руке ее перчатку…

Теплый ветерок прибивает к нашему берегу лодку.

Пора прощаться. Но мне в последнее время выпало слишком много прощаний, их хватило бы на целую жизнь, и потому я молчу. Пиппа улыбается мне. Я улыбаюсь в ответ. Больше ничего и не нужно. Пиппа шагает в лодку, и лодка несет ее через реку. Когда лодка добирается до противоположного берега, рыцарь помогает Пиппе выйти и ведет ее на пышный зеленый луг. Под серебряной аркой стоит маленькая дочка матери Елены, Каролина, и тоже наблюдает за Пиппой. Но вскоре она понимает, что это не те, кого она ждала, и исчезает, продолжая сжимать в руках куклу.

Когда я возвращаюсь, я нахожу Фелисити сидящей на корточках в коридоре перед спальней Пиппы, прижавшись спиной к стене. Фелисити обнимает меня и рыдает. Внизу, в холле, Бригид шаркает ногами, бродя от зеркала к зеркалу и закрывая их полотнищами ткани. Энн выходит из комнаты Пиппы, глаза у нее красные, из носа течет.

— Пиппа… — Ее голос обрывается.

Но ей и незачем договаривать до конца.

Я и сама уже знаю, что Пиппа ушла от нас навсегда.

В то утро, когда хоронят Пиппу, идет дождь. Холодный октябрьский дождь, который превратил ком сырой земли в моей руке в жидкую грязь. Когда подходит моя очередь пройти мимо могилы, мокрый ком выскальзывает из пальцев и падает на блестящий полировкой гроб Пиппы с негромким шлепком.

Все утро школа Спенс являет собой отлично отлаженный механизм. Каждый выполняет свои обязанности тихо и эффективно. Просто удивительно, как взвешенно и осторожно ведут себя люди после чьей-нибудь смерти.