Я плыла к берегу, обуреваемая совершенно неведомыми прежде эмоциями. Я видела, что Ольга, полная беспокойства за меня, встала и подошла к воде, и теперь напряженно всматривается, следя за тем, как я приближаюсь. От избытка чувств я помахала ей рукой и крикнула:

– Эге-гей!

И она в ответ помахала мне рукой. Сейчас она, наверное, немало удивится и даже, пожалуй, сочтет меня сумасшедшей, когда я, выйдя на берег, крепко-крепко обниму ее и закричу: «Я так счастлива!!!»

12 июня 1904 года, полдень. Британская арендуемая территория Вэй Шен, административный центр территории, порт и британская военная база Вэй Хай Вей (английское название Порт-Эдвард).

Британский флот на внутреннем рейде снимался с якорей и готовился к походу. Густо дымили трубы разводящих пары броненосцев и крейсеров, сновали туда-сюда паровые катера и гребные вельботы, в последний момент доставляя с берега на корабли опаздывающих людей и забытые грузы. Первым – грузно, как доисторический мастодонт – к выходу потянулся флагманский броненосец «Глори», главным грузом которого был командующий Китайской станцией вице-адмирал Жерар Ноэль. На внешнем рейде, понурые как побитые собаки, его ожидали три однотипных бронепалубных крейсера передового дозора: «Эдгар», «Кресчент», и «Тезеус», выдвинутые на ближние подступы еще утром. Они не смогли перехватить и уничтожить маленький русский кораблик, стремительно приблизившийся к британской базе на такое минимальное расстояние, с которого можно было легко разглядеть повисшее над Вэйхавеем облако плотного черного дыма, говорящего о том, что британская эскадра в полном составе готовится к выходу в море.

Это был русский миноносец «Лейтенант Бураков», самый быстрый кораблик в русской Тихоокеанской эскадре, который еще шутливо называли «чехол для машин». При водоизмещении в двести восемьдесят тонн, его машины развивали мощность в шесть тысяч лошадиных сил. В то время как для броненосца считалось нормальным иметь одну лошадиную силу машин на тонну водоизмещения, для крейсеров – три-четыре лошадиных силы на тонну*, «Лейтенант Бураков» таких лошадиных сил на тонну водоизмещения имел больше двадцати; и куда уж британским индоуткам** было угнаться за эдаким живчиком. Все, что они могли – это наблюдать, как над водой стелется длинный дымный след его труб. Привет тихоходным черепахам от быстроногого Ахиллеса. С тех пор как русский флот ушел из Порт-Артура воевать Цусиму, по настоянию Одинцова и Карпенко один из русских миноносцев-разведчиков постоянно дежурил в виду британской базы с целью упредить возможность внезапного нападения. А от кого еще ждать неприятностей – не от немцев же, чей кайзер, принюхиваясь, выжидал, соблюдая нейтралитет.

Примечание авторов:

* крейсер «Аскольд», «Богатырь» и «Варяг»

** британские крейсера типа «Эдгар» даже на форсированной тяге имели чуть больше полутора лошадиных сил на тонну водоизмещения и разгонялись максимум до двадцати узлов

Впрочем, адмирал Ноэль отнесся к этому известию индифферентно. По его мнению, даже если русские что-то заподозрили, этот миноносец мог лишь известить о британских приготовлениях командование Порт-Артурской военно-морской базы, и не более того. А база, даже самая мощная, со всеми своими береговыми батареями – это не отряд броненосцев, на помощь базе пришельцев на Эллиотах не придет. И вообще, быть может, этот миноносец оказался у Вэйхайвэя случайно и теперь бежит прочь, спасая свою шкуру от могучих британских крейсеров. Солнце Британской империи стояло в зените, ее военная мощь находилась на пике могущества, что и позволяло таким недалеким и самоуверенным адмиралам, как Жерар Ноэль, делать карьеру и благополучно помирать от старости в теплых постелях .