Саиф не знает, что делать. Он стоит неподвижно, словно контуженный. Смотрит на то, что происходит перед экраном.

— Уходи! — вопит Фрэнки. — Убирайся отсюда!

Саиф вновь обводит взглядом все происходящее… Роя, лежащего на полу, смертельно бледного и истекающего кровью. Анджелу, плачущую, заходящуюся в крике, пытающуюся поднять отца, лежащего в беспамятстве. Фрэнки и Томаса, катающихся по полу и тянущихся к пистолету. Саифу нет резона наблюдать и ждать, чем все кончится. Он спрыгивает с площадки перед экраном, бросается в проход, подбегает к окну и выпрыгивает на улицу.

Борьба продолжается еще несколько минут, но движения катающихся по полу мужчин с каждой секундой становятся менее яростными. А вскоре Фрэнки и Томас как по команде прекращают борьбу. Они лежат на полу, часто и тяжело дышат.

Да, не легко им было бороться так натурально и с таким усердием. Даже тяжелее, чем они ожидали.

— Ну все, — говорит Фрэнки, сбрасывая с себя Томаса. — Он удрал.

— Ты уверен?

— Конечно, он смылся. Уже на полпути в свою Турцию.

Томас встает и помогает Фрэнки подняться на ноги.

— Черт возьми, ты чуть не вывернул мне руку, ты что, не чувствовал?

— Я? А как ты трахнул меня пистолетом, мне снова надо идти в больницу, лечить сломанный нос.

Томас пожимает плечами.

— Рой говорил, что все должно выглядеть, как в жизни, вот я и старался, чтобы было, как в жизни.

Они поворачиваются к Рою, к Анджеле, все еще лежащей на его окровавленном теле. Она больше не плачет и не кричит. На ее лице улыбка, говорящая, что все закончилось.

— Я все делала, как надо, а?

— Меня тошнит от этого спектакля, — отвечает Фрэнки. — Но ты все сделала, как надо, малышка.

Рой открывает глаза. Смотрит на стоящих вокруг него подельников.

— Ну что, вроде все прошло как надо, по крайней мере, так мне показалось с этого места. Помогите мне встать.

Они поднимают Роя на ноги. По его животу расползлось огромное красное пятно.

— Я закрепил одну хлопушку другой стороной, — говорит он, потирая живот. — Болит страшно, черт возьми.

— Слушай, Марко, — обращается Фрэнки к Томасу, недовольно качая головой. — Какого черта ты насыпал в мешки детскую присыпку?

Томас-Марко смущенно улыбается:

— Не смог найти муку.

Рой смеется:

— Представляешь, какие усилия потребовались, чтобы не сморщиться, когда я лизал это дерьмо?

— Зато теперь на твоих губах не будет никаких высыпаний. — Марко изумленно трясет головой. — Больно уж быстро этот парень слинял отсюда. Как будто у него загорелись штаны на заднице.

— Все прошло по плану, — говорит Рой. — Пошли отсюда. Разделим все дома.

Они спускаются с площадки в зал и идут по проходу, направляясь к главному выходу из кинотеатра. Фрэнки обнимает Роя за плечи.

— Как мне будет не хватать тебя, старина.

Рой кивает головой.

— Мне тоже. Ты был отличным партнером.

— Славные времена, — говорит Фрэнки. — И вот расходимся.

Анджела протискивается между ними. Удобно устраивается в середине.

— Мы что, завязали, Рой?

— Мы завязали, — отвечает он. Чувствует облегчение. Все закончено. Последние пятнадцать лет, аферы, мошенничество. Все. Его новая жизнь, как бы она ни сложилась, может, наконец, начаться.