– Вам предстоит долгая дорога, – сказал он. – Вряд ли вы встретите в пути врача.

– Надеюсь, он нам не понадобится, – сказал Винн. – А если вдруг раны откроются, то я знаю одно замечательное средство.

– В таких случаях обычно рекомендуют девичью мочу, – заметил Старик. – Но на вашем пути еще долго не попадется ни одной девицы.

– Может быть, нам прихватить одну из вашей деревни? – предложил Винн, скосив глаз на Чико.

Малыш, как и следовало ожидать, вспыхнул и засопел. Он стоял у своего чалого мерина и в сотый раз подтягивал подпругу.

Крис пожал руку Старику и, не затягивая прощания, поднялся в седло.

Он медленно оглядел деревню, стараясь отложить в памяти и эту площадь с безводным фонтаном, и стены со следами пуль, и четыре высоких деревянных креста, белеющих над кладбищенской стеной.

Улицы были пустынны, но не потому, что жители деревни прятались от врагов. Пришли иные времена. Если понадобится, каждый мужчина возьмет в руки винтовку, а патронов им хватит надолго.

Все до единого крестьяне вышли на поля. Их буйволы застоялись без работы, их земля изнывала от жажды, их руки истосковались по мирному труду под животворными лучами солнца. Фигурки людей в белых одеждах были разбросаны среди зеленых полос на склонах. Где-то там был Рохас, где-то Мигель, где-то погонял своих мулов Хилларио. Все мужчины были в поле, стремясь наверстать упущенное. Их было меньше, чем всегда, поэтому надо было работать и за тех, кто погиб, сражаясь с бандитами.

Не было видно и Сотеро. Никто не заметил, когда исчез лавочник. Наводя порядок после боя, крестьяне обнаружили, что в его конюшне стоят новые лошади, но нет ни одного мула. Наверно, Сотеро успел погрузить на них свои пожитки и покинуть деревню ночью.

Женщины в темных одеждах сидели под навесами и лущили кукурузные початки. Одна из них все оглядывалась украдкой в сторону площади, где стояли, собираясь в путь, Крис, Винн и Чико.

Чико старался не смотреть в ее сторону, но все никак не мог сесть в седло. То седельная сумка болталась на ослабшем ремешке, то репей никак не отцеплялся от уздечки…

– Куда вы теперь? – спросил Старик.

– Пока не знаю, – Крис пожал плечами и поморщился от неожиданной боли. – У меня были дела в Нью-Йорке, но я передумал ими заниматься. Пока двинем на юг, а дальше… Дорога подскажет.

– Может быть, подадимся в Матаморос, – сказал Винн. – Говорят, красивый город.

– Красивых городов много. Но вряд ли вы будете наслаждаться ими: отвлекут другие дела. Еще многие нуждаются в вашей защите, – сказал Старик. – Но вы можете остаться и здесь. Эти люди будут рады принять вас в свою семью.

– По крайней мере, одного из нас, – поправил его Винн.

Чико, наконец, взлетел в седло и с мрачной решимостью на лице развернул коня к дороге. Он поправил шляпу и хрипло сказал:

– Я готов.

Крис внимательно посмотрел в его глаза. Это было нелегко, потому что Малыш отводил взгляд. Казалось, больше всего на свете его сейчас занимает пространство между ушами его чалого мерина.

– Дружище, – сказал ему Крис. – Не надо нас провожать.

Чико поднял голову, смущенно улыбаясь.

– Крис… Винн… Я так рад, что встретил вас… – сказал он, с трудом подбирая слова. – Если вы думаете, что я могу остаться…

– Ты должен остаться, – сказал Крис.

– Мы обязательно заглянем к тебе на обратном пути, – сказал Винн.