Но, оказалось, граф недооценил старательность прислуги. В доме было безупречно чисто и спокойно, лишь приглушенный крик чаек за окном и мерное тиканье часов в гостиной нарушали тишину.

Аромат завтрака приятно щекотал ноздри. Запах бекона, яичницы и тостов напомнил Бэкенхему, что он ничего не ел со вчерашнего дня.

Моментально вспыхнули воспоминания о минувшей ночи – Джорджи, изящные изгибы ее тела, округлости бедер и соблазнительное декольте… Она была такой мягкой, чувственной. Как дрожал ее глубокий голос, умолявший его не уходить.

Потом Маркус вспомнил о Пирсе и о его самодовольной ухмылке вслед экипажу Джорджи.

Что Пирс делает в Англии, зачем вернулся после шести лет отсутствия? Неужели он намеревается вновь добиваться расположения Джорджианы?

Подойдя к залу, Бэкенхем услышал мужские голоса и прислушался. Он был не в настроении завтракать в компании. Но эти голоса были ему знакомы – один из них принадлежал Ксавье, а второй их кузену, виконту Эндрю Лидгейту.

– Боже мой, Энди, – Бэкенхем, улыбаясь, кивнул своему кузену. – Твой портной превзошел себя, выглядишь великолепно.

Лидгейт направился к нему навстречу.

– Бэкенхем!

Светловолосый Адонис крепко пожал руку Бэкенхема и похлопал его по спине.

– Ей-богу, ты в прекрасной форме.

Он лукаво взглянул на Ксавье:

– Вчерашний прием удался?

Ксавье, одетый для верховой езды, пристально посмотрел на Бэкенхема.

– Было недурно. Жаль только, наш кузен не принимал участия во всеобщем веселье, так ведь?

Бэкенхем сжал челюсти и процедил:

– Как скажешь.

Блеск глубоких синих глаз Ксавье навел Бэкенхема на мысль, что кузен узнал Джорджи.

Эндрю наблюдал за обоими с живым любопытством.

– Можешь говорить прямо, – вздохнул Маркус. – Не стоит держать мальчика в неведении, иначе ему может прийти в голову самому докопаться до истины.

Одной из самых утомительных особенностей Лидгейта была странная одержимость чужими секретами, подробностями, которые люди предпочли бы сохранить в тайне. В юности, когда они все вместе жили в доме герцога Монфора, кузены прозвали его Тайным Сыщиком.

– Что ж, – сказал Стейн с легким поклоном. – Наш почтенный кузен вчера вечером встретился с таинственной незнакомкой.

Лидгейт усмехнулся:

– Равно как и я. Моя была восхитительным созданием.

Он перевел взгляд с одного собеседника на другого и отметил странную нервозность Бэкенхема.

– Почему мы об этом говорим?

Взгляд Ксавье уперся в Маркуса. Его кузен отрицал, что узнал таинственную незнакомку, но он не мог отказать себе в удовольствии помучить Бэкенхема.

Густые ресницы Ксавье чуть опустились, прикрыв темно-голубые глаза. Он коснулся салфеткой рта и отложил ее в сторону.

– Лишь потому, что из-за Бэкенхема с прелестной дамой не удалось пообщаться мне.

Ответ кузена подарил Бэкенхему неимоверное облегчение. Совладав с собой, тот сказал:

– Ничего особенного.

Но открытый от удивления рот Лидгейта говорил об обратном. Он обратился к Ксавье:

– Как, ты… просто отступил?

Ксавье лишь пожал плечами:

– Видишь ли, я был в шоке.

Бэкенхем заметил ироничный взгляд Ксавье и попытался разгадать скрытое значение его колкостей. Проклятье! Он чувствовал себя настолько виноватым, что единственно правильным поступком было бы отправиться к Джорджи и попросить ее стать его женой. Разумеется, за все грехи предыдущей ночи его могло ждать только одно – сокрушительный отказ.

– Должно быть, ты жутко голоден после своего ночного приключения, Бекс, – Ксавье указал на массивные подносы на буфете.