— Но все равно, как бы там ни было, поговорить с этой особой нужно, — сказала Мариша. — И навестить француза тоже нужно. Насколько я понимаю, такого колоритного француза должны помнить. Кто-то из нас смотается в гостиницу, а кто-то поедет на дачу к свекрови.

— И еще нужно поговорить с этим Сукольниковым Игорем Алексеевичем, — напомнила я. — Чью визитку мы нашли у Оли в сумке.

— Да, и самое главное — вырвать у фотографа Олины фотографии! — воскликнула Мариша.

Этим мы и занялись первым делом. Фотограф Сева жил в двухкомнатной хрущевке на Якорной площади.

Мы поднялись к нему на третий этаж, позвонили и — оказались у него в гостях.

Одну комнату Сева использовал в качестве лаборатории, а во второй жил сам. И если Сева к нашему приходу, вернее, к приходу Мариши, и в самом деле прибирался в своей берлоге, то даже страшно себе представить, что же тут было до уборки.

Повсюду валялись огрызки, объедки, окурки, обрывки и так далее. Вдоль батареи выстроилась шеренга пустых пивных бутылок. На полу лежал многомесячный слой грязи. На полках громоздились пушистые холмы пыли. И на засохших букетах цветов висела бахрома из паутины. Сам Сева среди этого безобразия поражал своей чистотой и свежестью.

Парень был выбрит, наодеколонен, в чистой отглаженной рубашке и брюках со стрелками. В общем, похоже, что он истратил отведенное ему время, чтобы привести в порядок самого себя. А на уборку жилища времени уже не хватило.

— У меня к тебе срочное дело! — с порога заявила Мариша, отклонив предложение Севы выпить по чашечке кофе за знакомство. — Ты можешь сделать ради меня доброе дело?

Сева сделал такое лицо, словно ради Мариши он способен горы свернуть. И поспешно закивал головой.

— Вот и отлично! — обрадовалась Мариша. — А то меня обвиняют в убийстве и бог знает еще в чем, а у меня даже фотографии пропавшей невесты на руках нет. И вообще ничьей фотографии.

— И что нужно от меня? — деловито спросил Сева.

— Как что? — удивилась Мариша. — Я же тебе объясняю. Фотографии пропавшей невесты. Ты ведь фотографировал свадьбу. Ты уже проявил пленку?

— Вообще-то нет, — повертел головой Сева. — Но если вы немного подождете, то я все сделаю.

— Подождем, — вздохнула Мариша, кляня себя за то, что по телефону не сказала Севе, что именно ей от него нужно.

Но теперь делать было нечего. Поезд ушел. Чтобы не сидеть без дела, пока Сева возится с пленкой, мы принялись за уборку его квартиры. Верней, жилой комнаты, кухни и санузла. Но даже этой небольшой территории нам троим хватило почти на полчаса. Так основательно было все запачкано. Зато когда через полчаса Сева вышел из своей мастерской, у него глаза едва не вылезли из орбит.

— Потрясающе! — выдохнул он. — Куда я попал?

Это что же, у меня в комнате, оказывается, паркет?

Никогда не видел его под слоем грязи. Ну, девчонки, теперь я просто обязан жениться на одной из вас.

— Размечтался! — захихикали мы.

— Вот фотографии, — сказал Сева, протягивая нам целую пачку. — Здесь все.

— Зачем нам все? — удивилась Юлька. — Нам нужны только несколько штук, на которых хорошо видно невесту.

Мариша пихнула ее в бок. И ласково улыбнулась Севе.

— Не слушай ее, — сказала она. — Мы возьмем все эти фотографии. Которые не пригодятся, сами отдадим сегодня вечером жениху.

— Правда? — обрадовался Сева.