Ну вот, уехали из Парижа, сохранив свое инкогнито. А все тот Крюшо, который таким глазастым оказался. Вспомнил меня, мерзавец. И растрепал своей покровительнице. Которая тут же села в карету и помчалась в наш снятый особняк, чтобы выразить свое почтение.

— Ну что вы, мадам, встаньте, — я подскочил к ней и, как галантный кавалер, поддерживая за локоток, помог подняться. — Я всего лишь гость здесь. К тому же коронации пока не было, и, можно считать, что я всего лишь наследник, который решил посмотреть на красоты Парижа.

— Выше величество, давайте говорить откровенно, — внезапная смена тона весьма меня удивила.

— Я всегда выступаю за откровенность, мадам, — я указал ей на диванчик, сам же сел в кресло, глядя, как Жанна садится, что было очень сложно сделать в таких пышных юбках.

— Ненавижу кринолин, — пожаловалась она, лукаво посмотрев на меня.

— Зачем же вы его носите? Моя жена, например, взяла пример именно с вас, отказываясь от этой обузы. — Я не отводил с нее взгляда с тоской думая о том, что мне именно сегодня за каким-то хреном стукнуло в голову отправить Гюнтера в Голландию. А точнее, в Австрийскую ее часть. Узнать, чем и как они дышать, прощупать настроения, в общем оценить обстановку.

— Я не ношу кринолин только тогда, когда хочу эпатировать окружающих. Как так получилось, что ваши дамы легче отказываются от всего этого?

— Наверное, все дело в том, что они совсем недавно надели кринолин. А сарафаны не подразумевали ничего подобного. Хотя, не могу сказать, что одежда была слишком простой, вовсе нет. — Мы сидим во дворце Конде с мадам Помпадур и говорим про моду, это как-то плохо помещается в моем сознании.

— Вы обязательно должны прислать мне комплект той одежды, которую носили русские женщины. Я плохо понимаю, о чем вы говорите, — призналась Жанна.

— Обязательно. Как только окажусь в Петербурге, то сразу же велю собрать для вас комплект, — я улыбнулся. — Вы сказали, что хотите говорить со мной откровенно, мадам, — напомнил я о ее собственных словах.

— Да, — она задумалась. — Я могу предположить, зачем вы здесь, ваше величество. На самом деле причин две: вы хотите узнать из первых уст про брак дофина, и узнать отношение его величества к англичанам, я права? — вообще-то причин, посетить Париж у меня было гораздо больше, но да, эти две основные, она все правильно сказала. Поэтому я просто кивнул, подтверждая ее слова. — Я так понимаю, что все ваши предложения его величеству будут зависеть от выбора невесты для дофина? — я снова кивнул.

— Вы весьма проницательны, мадам.

— Когда-то давно, я еще была ребенком, гадалка нагадала мне, что однажды я стану фавориткой короля. Поймите меня правильно, на тот момент у мен не было ни имени, ни какого-либо состояния, ни внешности, способной пленить мужчину с первого взгляда, ни даже достойного образования. Но слова гадалки запали мне в душу. Я сделал все, чтобы в итоге её предсказание сбылось. Не судьба, ваше величество, но упорная работа над собой, над обстоятельствами, даже над случайностями. А ведь, сейчас вспоминая тот случай, я понимаю, что, если бы мне не предсказали этой судьбы, я никогда не стала бы той, кем стала.

— Зачем вы мне это говорите, мадам? — я слегка нагнулся, глядя на нее в упор.

— Нужно просто верить, ваше величество, и трудиться, тогда все получится. Что касается вашей позиции, я ненавижу англичан. Они постоянно пытаются заменить меня в сердце его величества кем-нибудь более управляемым. Нам не стоит больше вести разговоры в подобных дворцах. Здесь и у стен есть уши.