По его требованию во дворец прибыли Аполина и Лавиния, они должны были обеспечивать присмотр за Эленой во время его отсутствия. И вот впервые она не испытывала страха перед свекровью, потому что синьора сама была в той же степени заинтересована в успехе ее парижского лечения, как и ее сын Филиппо.

Несмотря на то, что Элена постоянно оставалась со своими гостями, свекровью и Лавинией, она продолжала встречаться и со своими друзьями и вообще нести бремя светских обязанностей, которые, впрочем, и не были никогда обузой для нее. И вот она, наконец, дождалась его — Николо, который вернулся в Венецию, к ней.

Когда Филиппо удалился в колонии, Мариэтта и Адрианна получили возможность проводить Элену в долгое путешествие в сопровождении сестры Джаккомины. Они пожелали ей всего наилучшего, и Элена обещала не забывать их и писать. С борта корабля, пересекавшего Венецианский залив, Элена и монахиня помахали им на прощание и вскоре скрылись в висевшей над водой дымке.

Люди, отправившиеся в путешествие в одиночку или небольшими группами, обычно нанимали для своего сопровождения вооруженную охрану, чтобы обезопасить себя от всякого рода неприятностей, подстерегавших их в дороге. Поэтому и за каретой, принадлежавшей Челано, на небольшом расстоянии следовала группа вооруженных всадников да еще две телеги с запасами провизии. Но никто, кроме Элены, не обращал внимания на молодого человека, ехавшего верхом на вороном коне вместе с охранниками. Иногда Николо ночевал на тех же постоялых дворах и в тех же гостиницах, что и Элена со свитой, и для нее не составляло труда выйти ночью из комнаты, где вовсю храпела, досматривая десятый сон, сестра Джаккомина, и тайком прошмыгнуть к нему.

— Не отправляйся ты ни в какой Париж, — заявил ей Николо после того, как они, насладившись любовью, лежали в объятиях. — Поехали со мной во Флоренцию. Уйди ты от этого чудовища, от этого жестокого монстра, он не заслуживает того, чтобы быть твоим мужем. Дай нам возможность прожить остаток жизни вместе. — Николо любил Элену так, что даже физически не склонен был отделять ее от себя, признавая ее за единое целое с собой, не говоря уже о сфере духовной.

— Ох, Николо, если бы это было возможно, — с грустью ответила она, нежно прикоснувшись к любимому лицу. — Я бы давно сбежала из Венеции с тобой еще тогда, когда ты стал умолять меня об этом в самый первый раз. Но ведь у тебя есть определенные обязанности, которые вынуждают тебя жить во Флоренции, а там мы все равно не сможем чувствовать себя в полной безопасности — Филиппе, разузнав, где я, доберется до меня и туда. Вот если бы у нас была возможность уехать куда-нибудь далеко-далеко, тогда дело другое. Так что тебе придется понять — то, о чем ты просишь — не осуществится.

— Не говори этого! Я готов тебя защищать и защищу от кого угодно.

Она ласково улыбнулась ему, растроганная проявлением такой преданности.

— Николо, дорогой мой, не заставляй думать о том, что может произойти в будущем, когда у нас есть еще недели и месяцы до того, как нам придется снова расстаться.