— Мне кажется, все остались довольны! — смеясь сказала Полли, подходя к Николасу. Волосы мягкими волнами ниспадали ей на плечи, придавая особое очарование экстравагантному костюму.

— Да, не соблазниться этим сложно! — огрызнулся тот, глядя на расстегнутую сорочку, из которой проглядывала нежная грудь. Полли, как всегда, не обращала внимания на то, насколько сокрыто ее тело от постороннего взгляда, и данное обстоятельство крайне огорчило Ника.

— Вы недовольны? — спросила она, заметив выражение досады на его лице.

— Помилуй, отчего же? — возразил он. — Однако не лучше ли тебе застегнуть сорочку? Все это, может, и хорошо на сцене, но никак не после спектакля.

Полли машинально закрыла ворот рукой.

— Вы стали не в меру щепетильны, милорд! — рассердилась она.

Томас Киллигрэ, присутствовавший при этой сцене, деликатно отошел в сторону. Он сочувствовал Кинкейду.

Это должно быть чрезвычайно неприятно — видеть, как твоя возлюбленная принадлежит сразу всем и каждому сидящему в зале. Особенно если она сама испытывает от этого такое удовольствие.

— Прошу прощения, милорд, меня ждет его светлость герцог Букингемский, — холодно бросила Полли и, изящно поклонившись, так, что плюмаж на ее шляпе описал в воздухе замысловатую дугу, удалилась.

Сидя в экипаже, она тщетно пыталась успокоиться. Ей так нужны силы для предстоящего вечера, почему же Николас не понял этого и был груб с ней? Необъяснимо, но в столь трудный час он как бы превратился вдруг в язвительного незнакомца.

Джордж Виллерс ждал ее прибытия, стоя у окна верхней гостиной таверны «Лунный свет». «Что значило ее сегодняшнее искрометное выступление?» — размышлял он. Кажется, для госпожи Уайт настало время смирить свой нрав.

Герцог подошел к двери и, открыв ее, подождал, когда Полли поднимется по узкой лестнице.

— Милорд, надеюсь, я не опоздала? — произнесла она и отвесила поклон, подчеркнувший все достоинства ее изящной фигуры.

— Нисколько, — ответил герцог, приглашая Полли в гостиную. — Браво, вы не задержались даже, чтобы сменить ваше платье!

— Я ужасно торопилась, ваша светлость! Простите, если что не так!

— О чем вы, право! Я редко бывал столь замечательно вознагражден!

Он окинул ее довольным взглядом. Полли изо всех сил старалась скрыть отчаяние при мысли, что сегодня она, по-видимому, единственная гостья герцога.

— Не желаете ли вина? — предложил Джордж Виллерс. — Думаю, вам необходимо немного отдохнуть после такого звездного представления. Вы покорили все сердца!

Полли взяла бокал.

— Мне кажется, я зря так спешила, — промолвила она, оглядываясь. — Никого еще нет. Я имею в виду других гостей.

— А разве я не сказал вам, что мы проведем время в исключительно узкой компании? — Герцог довольно искусно выразил свое огорчение. — Прошу прощения, если я дал вам повод полагать, что вы застанете тут еще кого-то, кроме моей скромной персоны. — Он указал на стол, накрытый для ужина. — Но что бы там ни было, обещаю вам, все ваши прихоти будут тотчас исполнены.

Полли почувствовала, что ловушка захлопнулась. Если герцог вздумает вдруг принудить ее к близости здесь, в этой уединенной таверне, она не сможет ему помешать.

Девушка ощутила дыхание герцога и прикосновение его руки, когда он попытался обнять ее.

— Милорд…

— Что за формальности, милая моя! — нежно прервал ее герцог. — Зовите меня просто по имени…

— Милорд, я вовсе не собиралась встречаться с вами тет-а-тет, — резко ответила она, чувствуя, что страх ее под действием отчаяния легко может превратиться в гнев. — Я не считаю, что обман способствует близости! Вы пригласили меня на ужин в кругу близких друзей, и только поэтому я здесь.