|
Я чувствовала: если моему организму не дать отдыха, он мне устроит какую-нибудь страшную месть. Да и излишне эмоциональный настрой развенчанного мною чужого богатого мужа с дурными манерами мне совсем не нравился. Он как-то заявился ко мне с двумя неприятными амбалами – хорошо, что, наученная уже моим богатым жизненным опытом, я всегда кладу рядом мою «беретту». Зрелище они пытались организовать устрашающее, во всяком случае, когда в три часа ночи в мою дверь позвонили и я посмотрела в глазок, мне стало как-то неприятно. Я вообще не люблю, когда ночью под моей дверью образуются вот такие личности, уж лучше увидеть парочку привидений или даже вампиров. Об оборотнях я и не говорю – они вообще славные. Так вот, сжав мой маленький револьвер, я приоткрыла дверь и, радостно улыбаясь, посмотрела в эти «лики смерти». Лики они пытались отобразить страшные, исполненные трагического для меня смысла. Однако моя невинная улыбка произвела на них впечатление разорвавшейся бомбы – они были слегка растеряны, смотрели на меня удивленно и что-то пробубнили про то, что я разрушила их счастье. А так как пробубнили они втроем, я поняла так, что счастье хозяина было их счастьем. Или они тоже делили его с хозяином. В общем, я попросила их убраться с моей территории, поскольку я не люблю, когда ночью ко мне приходят не по делу. Для убедительности наставила на них свой револьвер. И предупредила, что уже вызвала полицию. Они были вынуждены ретироваться. Но – разгневанный чужой муж постарался сделать мою жизнь нервной и напряженной, постоянно устраивая мне какие-то пакости, а мне это, честно говоря, не нравилось. Это мешало мне работать. Более того – я поняла, что Мельников прав. Мне просто нужен тупой и банальный отдых. Потому что, если я буду подскакивать по ночам от шорохов и при входе в подъезд нервно оглядываться, мне придется с моей частной детективной практикой завязать. К тому же внезапное письмо от Ольги, с предложением приехать и описанием своих безрадостных будней и того, что она по мне сильно скучает, показалось мне «письмом судьбы». Я нуждалась в отдыхе. раз. Я соскучилась по Ольге. Два. И, самое главное, в этом Ольгином Лопатникове ни разу ничего не случилось. Я ни разу не видела, чтобы этот поселок засветился хоть раз в криминальной сводке. Нет. Это был очень спокойный поселок. Я бы сказала, это был самый спокойный поселок в Тарасовской губернии. Поэтому я собралась очень быстро, и уже на следующий день после получения Ольгиного письма моя машинка мчалась в направлении Лопатникова.
Дорога не заняла у меня много времени. Особенно когда надо было съехать с трассы и поехать по серпантину. Честное слово, там я окончательно успокоилась. Воздух, сосны вокруг, тишина, одиночество – и какой-то покой, разлитый в воздухе, за пять минут сделали свое дело. Я пришла в себя. Настолько, что подумала – не вернуться ли мне домой. Может быть, ну его, это Лопатниково? И зачем мне отдыхать долго, если я уже набралась сил. Однако – я вспомнила про Ольгу и про то, что она меня ждет. И – поехала дальше. Вечером я уже пила парное молоко, смотрела на звезды, слушала милую Ольгину трескотню и выдерживала Варькины взгляды, полные глубокого интереса – как потом выяснилось, я была ее кумиром, честно деля это место с доктором росси из «Мыслить как преступник». Уж не ведаю, что ей наплела про меня моя бедная подруга, но, судя по всему, рассказала она дочери о моих подвигах так много, что Варька целый вечер смотрела на меня, как Дафнис на Хлою, с невыносимым обожанием и восторгом, пытаясь прикрыть эти светлые, но немного навязчивые чувства подростковым нигилизмом и дерзостью. Так что я действительно расслабилась, мне было хорошо и уютно, и я даже была благодарна этому невыносимому типу, из-за которого я уехала сюда, что так случилось. Не зря же говорят: иногда нам кажется, что то, что происходит с нами, плохо, а на самом деле – это просто нам показывают, что пора выбрать лучшее. |
