— О. — Она смолкает. — Хотя это немного грустно.

Я бросаю взгляд в ее сторону, затем опять на дорогу. Правда?

— Я был счастлив в школе-интернате. Забота о ребенка не была свойственна моим родителям. Думаю, мой отъезд стал облегчением для всех нас.

Она заинтересовано кивает.

— К тому же моя школа была гораздо ближе к бабушке и дедушке в Нью-Гемпшире, так что я проводил у них иногда выходные и каникулы. И это мне нравилось.

Девушка снова кивает и какое-то время молчит.

— Так как я справляюсь? — спрашивает она, и я не уверен, о чем Хлоя говорит.

— Что ты имеешь в виду?

— Практику. Мы же этим занимаемся? Практикуем мои навыки общения, чтобы я не смущала тебя перед твоими друзьями и семьей на следующих выходных?

О, верно.

— Я в тебя верю. Это тебе нужно поверить в себя, — говорю ей.

— Ладно, — отвечает она тихо.

— К тому же ты не можешь меня смутить.

— Не могу?

— Не-а, это невозможно.

Я вижу, как она смотрит на меня, размышляя об этом.

— Ты близка со своими родителями? — спрашиваю, желая перевести разговор на тему, которая бы ее не нагружала размышлениями.

— Нет. — Она качает головой. — Нет, не очень. Они развелись, когда я была младше. Отец переехал в Нью-Йорк, и я не видела его слишком часто после этого. — Она смотрит на меня, затем опять в окно. — Видимо, два часа езды оказались слишком длинным расстоянием, потому что он часто отменял наши встречи. Тем временем мама занимала себя, как только могла, пытаясь найти ему замену. Думаю, я просто мешалась под ногами, понимаешь? — Она не ждет ответа. — Мама всегда встречалась с тем или другим мужчиной, а затем рыдала, когда они расставались. Я чувствовала себя хреново, но не могла на самом деле ей помочь.

— Потому что ты была ребенком, Хлоя, не твоей заботой было помогать ей.

— Думаю так. — Она отпускает ноги и опускает ступни на пол, затем перекрещивает их. — Но у меня была Эверли, так что все в порядке. Она всегда брала меня с собой. Я даже ездила на несколько каникул с ее семьей.

Думаю, Эверли не общественная угроза, хотя, мне даже мысленно больно это признавать.

— И несмотря на то, что она часто сильно давила на окружающих, — продолжает Хлоя, — Эверли была хорошим ребенком. Мы и правда не попадали в слишком много передряг. Она, конечно, втягивала нас во все это. Эверли, вроде как, вовлекала меня в свои приключения, но как я уже говорила, для меня это было к лучшему, иначе я бы оставалась в своей зоне комфорта навсегда, знаешь ли?

— Конечно. Иногда тебе необходим легкий толчок.

— Именно. Например, я бы все еще была девственницей, если бы не Эверли.

— У тебя был тройничок с участием Эверли?

— Что? О, мой бог, нет! — Она краснеет. — Нет! То есть… ты понимаешь, что я имела в виду.

Я понимаю. И усмехаюсь ей.

— Но у тебя был секс?

— У меня был секс! — протестует она. — Точно был. И есть. — Она поднимает одну ногу на сиденье и прижимает колено к груди перед тем, как скрестить руки поверх него и взглянуть на меня.

— Ладно, — отвечаю осторожно.

— Он был нормальным или вроде того.

Нормальным или вроде того. Нормальным или вроде того? С секунду я стучу указательным пальцем по рулю, размышляя, как продолжить разговор и не заставить ее замкнуться в себе.