Ее тонкие пальцы теребили край моей майки, я наклонился так, чтобы ее ладонь коснулась моего бедра.

— А это плохо?

Она покачала головой.

Мое сердце взлетело вверх и запрыгало, словно обезумевший заяц.

— Вот и я так думаю.

Мы встретились глазами.

— Вроде бы, мне это даже нравится.

— Вроде бы? — Я склонил голову, губы Британи приоткрылись, послышался тихий вздох. Глаза ее затуманились, и мне показалось, будто меня со всего маху двинули кулаком в живот, вышибив из меня весь воздух. Я решил разобраться с этим раз и навсегда, чтобы вернуться наконец к нормальной жизни. — Хотел кое о чем спросить тебя, Брит. Можно?

— Ладно, спрашивай.

Я склонился еще ниже, и она вздрогнула, когда мое дыхание защекотало ее щеку.

— Почему между нами никогда ничего не было?

Брит не ответила, но ее рука по-прежнему держалась за край моей футболки, а не взлетела вверх, чтобы залепить мне пощечину.

— Возможно… — заговорила она наконец. — Может, потому что ты никогда не спрашивал об этом.

Я оперся ладонью о крышу машины у нее за спиной, чувствуя, как окаменели мышцы живота.

— О, уверен, я зондировал почву всякий раз, стоило нам заговорить.

— Нет, Олли. В разговорах ты разглагольствовал о своих сексуальных подвигах, но никогда не спрашивал, есть ли что-то между нами.

Я задумался над ее словами.

— Ты права. Я не задавал тебе этот вопрос. Но спрашиваю сейчас.

Британи выпустила край майки и положила ладонь мне на грудь. Прикосновение обожгло меня, словно она прижала к коже раскаленное тавро.

— Ты никогда не приглашал меня на свидание, — слабо улыбнувшись, продолжала она. — И не звал к себе, не бросив при этом какой-нибудь грязный намек. Вдобавок ты даже ни разу не спрашивал разрешения меня поцеловать.

— На свидание? — Это меня задело не на шутку. — Я боялся даже заикнуться на эту тему, ведь ты грозилась пнуть меня коленом в пах, а потом уносилась прочь.

Брит весело фыркнула, и я почувствовал, как в груди поднимается волна дрожи. Ощущение странное, но приятное.

— Может, если бы ты все же решился, я бы не стала угрожать твоим причиндалам и не сбежала.

— Ты хочешь сказать, что обошлась бы нежно с моими причиндалами?

— Не будь пошляком…

Я внезапно наклонился и поцеловал ее. Да, я не спросил разрешения, но когда разговор неожиданно переключился на свидания и интимные части моего тела, все мои мысли попросту улетучились. Поэтому я взял и поцеловал Брит. Едва коснувшись губами ее губ, я ощутил, как в крови закипает адреналин. Такое чувство возникает, когда забьешь гол в конце игры. Все мое тело напружинилось, сжалось, будто готовясь взорваться.

Ее губы, нежные, как тончайший атлас, встретились с моими. Наверное, мой мозг включил автопилот и скрылся в неизвестном направлении, потому что голову заполнила звенящая пустота. Рот Брит приоткрылся, у меня из груди вырвался хриплый вздох. Найдя языком ее язык, я почувствовал легкий вкус клубники.

С тихим возгласом она приникла ко мне. Я впился в ее губы, желание поднялось во мне дурманящей, жаркой волной. Обхватив ладонями ее лицо, запрокинув ей голову, я прижал Брит к машине, давая ей ощутить всю силу моего безумия. Дрожащими пальцами я обхватил ее затылок, сминая и путая шелковистые пряди белокурых волос.

Мое сердце колотилось как бешеное, но я знал: простым вожделением этого не объяснишь. Дело в поцелуе. Черт побери, я будто целовался впервые в жизни, хотя знал, что это не так. Меня раздирали противоречивые желания: мне хотелось как можно скорее сбежать от Брит и еще теснее прижаться к ней.