Это ее пожелание эхом отозвалось спустя несколько дней в устах сквайра, который с серьезным видом сообщил мисс Трент о том, что если б мог, искренне послал бы столичного хлыща сэра Уолдо к черту на рога!

Он нагнал ее на дороге, ведущей из городка в Степлз, слез со своей лошади, что было с его стороны весьма учтиво, и зашагал рядом с мисс Трент. В округе он слыл за человека, которого нужно опасаться. А все из-за того, что был немного вспыльчив и известен резковатыми манерами. Наконец, во время разговора с человеком он имел привычку так смотреть на него из-под ощетинившихся бровей, что тому становилось не по себе. В присутствии сквайра миссис Андерхилл, например, всегда начинала волноваться и становилась суетливой. Однако мисс Трент не относилась к категории людей впечатлительных. Она всегда спокойно выдерживала на себе его взгляд и отвечала на вопросы, которыми он выстреливал в нее, словно из пращи, без запинки и дрожи в голосе, вызывая тем самым его одобрение, на которое он вообще-то по отношению к людям был весьма скуп. Он называл ее здравомыслящей женщиной, в которой, слава богу, нет ни жеманства, ни всякой прочей свойственной женскому полу ерунды. При этом он добавлял, что больше ни о ком из всей округи не может отозваться столь положительно.

На очередной вопрос сквайра мисс Трент ответила с легкой улыбкой, что заставило его угрожающе нахмуриться и сурово проговорить:

– Только не вздумайте сказать мне, что вы в восторге от приезда звезды большого света!

Это вызвало у нее смех.

– И не скажу! С какой стати я должна быть от него в восторге? Мне кажется, сэр, что я уже выросла из того состояния, в котором свойственно быть в восторге от всего на свете.

– Выросла! – прогрохотал сквайр, усмехнувшись. – Девчонка!

– Двадцать шесть лет, с вашего позволения.

– Ага, я так и думал! Но это неважно! Дурой можно заделаться и в пятьдесят шесть! Взять, к примеру, мою жену. Глянуть на нее: вся дрожит от восторга. С чего это, спрашивается? Ждет не дождется этого столичного игрока в орлянку, который, видите ли, должен припожаловать к нам! Хочет даже устроить вечеринку в его честь, будьте любезны! А что там будет на столе, вы спросите? Все, как обычно? Как же! Я не удивлюсь, если в ее приглашении будет значиться обед с черепаховым супом! Да к нему еще вальс, чтобы закружить голову этому модному выскочке! Вы, можете, конечно, смеяться, мисс! И вас не упрекнешь! Но как я-то буду смеяться, когда этот хлыщ пришлет моей жене свои сожаления и извинения! А он их обязательно пришлет! Провалиться мне на месте, если я не вижу насквозь всех этих городских светских принцев! Я, конечно, позову его. И нанесу, так сказать, визит вежливости. Хотя, признаться, с большей бы охотой прошел мимо него, ни разу не оглянувшись.

– Ничего, сэр! – ободряюще сказала мисс Трент. – Рискну предположить, что он не продержится у нас дольше недели и уберется восвояси. А за такое короткое время он просто не успеет разбить здесь много сердец, не волнуйтесь.

– Разбитые сердца?! А, так вы о девчонках!.. Да какое мне до них дело? Меня волнуют ребята! Будь я проклят, если б не хотел, чтобы он оказался каким-нибудь бездельником с Бонд Стрит! Это бы по крайней мере не прельстило нашу молодежь. Беда в том, что он стопроцентный светский щеголь! А уж я-то знаю, насколько пагубно такие хлыщи действуют на неокрепшие мозги юнцов!

Улыбка исчезла с ее лица. Подумав несколько секунд, она сказала:

– Да, сэр, я тоже видела… Взять, например, мою собственную семью… Впрочем, это ведь было в Лондоне! Не думаю, что здесь, в наших спокойных местах, есть почва для того, чтобы пагубному влиянию поддался даже последний глупыш из числа местных молодых людей. Не та обстановка.

– С ума-то они, положим, не сойдут от выкрутасов этого хлыща, – нетерпеливо перебил ее сквайр.