Когда Турнемин снова открыл глаза, Дезире и зомби были уже далеко, где-то возле хозяйственных построек и больницы, а паланкин как раз остановился у крыльца. Собрав силы. Жиль подбежал к нему и успел подать руку коадъютору.

— Я еле жив, друг мой! — признался тот. — Какой ужасный опыт.

— Мы постараемся сделать все, чтобы вы о нем поскорее забыли, ваше преосвященство, — ответил Жиль, с удовольствием отметив про себя, что священник назвал его своим другом. — Мой дом со всем, что в нем есть, к вашим услугам…

— А что это за люди были тут только что? — спросил язвительно брат Игнатий. — Непохоже, чтобы с вашей плантации, оборванцы какие-то.

А тут у вас рабов, говорят, холят и лелеют…

— Верно, это не рабы. Этих несчастных доктор Финнеган подобрал где-то на дороге. Он старается помочь им, как может, но они не в своем уме…

— В самом деле? Я хочу посмотреть на них. Мы в госпитале Шарите тоже лечим умалишенных.

— Заковывая в цепи и лишая пищи? — резко спросил Финнеган. — У меня свои методы. И кроме того…

— И кроме того, с меня хватит! — оборвал их коадъютор, которого упоминание о еде вернуло к жизни. — Вы всех нас достаточно помучили сегодня, брат Игнатий. Довольно. Мы уже нарушили покой мертвых, так позвольте мне хоть безумных не трогать… Господин де Турнемин, я очень голоден, думаю, бокал ледяного пунша мне тоже бы не повредил. Или лучше немного французского вина, если есть.

— Есть, ваше преосвященство, есть! Надеюсь, оно вам понравится.

На веранде появился великолепный Шарло в новенькой с иголочки ливрее и белоснежном парике.

— Кушать подано, монсиньор! — рявкнул мажордом изо всех сил.

Столь внушительное приглашение к столу окончательно примирило Колена Дагре с новым хозяином «Верхних Саванн». Священник взял его под руку и грузно оперся на нее.

— Замечательно! Что же, пойдемте обедать.

Мне хочется познакомиться с вами поближе, любезный друг.

Как только коадъютор и брат Игнатий, один с королевским подарком, другой с щедрым подаянием, покинули «Верхние Саванны», Жиль и Финнеган поспешили к Дезире. Она закрыла зомби в одной из больничных палат, и они сидели там на полу неподвижно, как серые статуи. Посмотрев на них. Жиль снова ощутил холодок ужаса, который совсем недавно перерос в настоящую панику. Самое ужасное, что в них было, — это каменные глаза, мертвый взгляд, познавший мрак могилы.

Превозмогая отвращение, Турнемин положил руку на плечо старику — теперь он знал, что тот, прежде чем попасть во власть сатанинской силы, был плантатором, как и он сам, богатым и могущественным хозяином «Верхних Саванн», ставшей теперь такой дорогой Жилю земли… Но старик не шелохнулся.

Финнеган с чисто профессиональным интересом осмотрел всех шестерых и в растерянности отошел.

— Не понимаю, — сказал он. — Вроде бы организм у них функционирует нормально. Однако они не люди, а машины — ни мыслей, ни воли.

Одной каталепсией этого не объяснишь…

— Что с ними делать? — шепотом спросил Жиль. — Если старик и впрямь господин де Ферроне, я должен вернуть ему его добро, дом…

— Нет, — воскликнула с ужасом и отвращением Дезире. — Это не старый господин, это всего лишь зомби, его нужно вернуть земле.

— Но как? Он не мертвый, не станем же мы его убивать, чтобы избавиться от забот. Что делать?

Вечер был теплый, но даже храбрую Дезире била дрожь. Она поплотнее закуталась в хлопковую шаль.

— Селина говорила, что, если дать зомби соли, он сам вернется в могилу и умрет навсегда.