– Русь? – рявкнул пограничник.

– Да, уважаемый капитан-ага.

Язык той же тюркской группы, что и западно-монгольский, но с татарским еще меньше общего.

– Что ты там квакаешь… К нам зачем?

– Для изучения культурных ценностей, уважаемый.

– Шпион, шакалья морда, и не скрывается. Место назначения?

– Амуль, уважаемый, потом Бухара.

Включился таможенник. Если погранец смахивал на гориллу, второй напоминал лощеного орангутана.

– Что декларируете?

– Один накопитель, частично израсходованный, башлык-ага.

– Ну да, на Руси такого добра завались. Импортная пошлина две тысячи динар или конфискация.

Дмитрий включил самую обаятельную из отработанных улыбок. На коронацию ее готовил.

– В соответствии с соглашением между княжеством и каганатом от позапрошлого года ввоз одной банки беспошлинный.

– Ах, так еще и умный. Посмотрим, как сейчас запоешь.

Туристу весьма не понравился стиль, в котором приматы поволокли его в конторку. Если начинать убивать двуногих человекообразных, не ожидая русского ритуала посвящения в киллеры, сейчас самое время. Но место не то. На таможне наверняка не раз сталкивались с агрессивными магами невысоких уровней.

Начальник чего-то там, то ли пограничного, то ли таможенного, а может – полицейского установления, был интеллигентом и рядом с подручными выглядел солидно. Примерно на уровень шимпанзе.

– Две тысячи динар – большая сумма, примерно триста ваших рублей, – начал он без предисловий. – Учитывая обстоятельства, я готов закрыть глаза, скажем, за сотню.

– Требую русского консула.

– Вот как. Не хочешь по-хорошему. У тебя магический уровень шестой-седьмой, и даже с банкой наперевес много не навоюешь.

– Но этого вполне достаточно, чтобы скинуть консулу запись нашей беседы и вымогательство взятки.

– Пфи! – усмехнулся высший примат. – Кто поверит колдовским штучкам гяура-язычника? Ладно, я добрый. За выходом из пограничной зоны тебя встретят люди и предложат справедливую цену за накопитель. Советую не разочаровывать их. Пропустите русского господина!

Дмитрий Федоров получил в паспорт штамп о пересечении границы Великого Кыргызстана восьмого числа месяца Азар года тысяча четыреста тринадцатого солнечной хижры. Каганат в числе нескольких стран, не признающих европейский календарь.

Выйдя из дверей поста и увидев неприятную группу молодых людей в подбитых кожей халатах, он юркнул в сторону, между обменником валют и туалетом. Вышел оттуда лет на двадцать старше, местной внешности. Кожаные на него никак не отреагировали.

Дмитрий пересек площадь, виляя между паромобилями, автобусами, верблюдами и воловьими упряжками. Когда счел себя в безопасности в полусотне метров от стоянки такси-электромобилей, он поскользнулся на верблюжьих катышках, плотно устилавших мостовую, и схватился за борт грузовика. Тем самым обратил на себя внимание пары пацанов, весьма схожих с дежурившими у погранпоста.

Личина давно слетела из экономии энергии. Оказывается – зря.

– Гляди, Исмаил. Молодой гяур, как Рахмет-ага передал. Эй, пацанчик из Руси, зачем так далеко ушел, э? Стой, говорю, э!

Второй достал звонилку. Понимая, что вызов подкрепления усугубит положение, Дмитрий рванул к гопникам, рискуя снова оступиться на верблюжьих подарках.