И выход был найден.

Дело в том, что у Пинчука была одна слабость. Он был жаден. Ему было жалко тратить деньги даже на еду. Да и жена его не любила готовить. Но кушать же хотелось всем, и Василий Пинчук нашёл метод бесплатного питания. Каждый день в городе кого-нибудь хоронили и устраивали поминки. А поскольку родственников и знакомых у каждой семьи было много, то поминки устраивали обычно в столовых. Пинчука тоже в городе знали многие и посещение им поминок почитали за честь.

Каждое утро по дороге на работу Василий покупал свежую городскую газету. Другие печатные издания его мало интересовали. У себя в кабинете он первым делом открывал последнюю страницу и смотрел колонку о похоронах. Поскольку часто объявлений было несколько, приходилось ещё выбирать, к кому пойти. О своём выборе он сообщал по телефону жене, и та вместе с маленьким Ванькой в назначенное время была на месте. Василий подъезжал прямо с работы. Таким образом, вся семья была ежедневно обеспечена сытным обедом с хорошей выпивкой.

Подобный метод питания осуществлялся на протяжении многих лет. Об этой слабости Пинчука к пиршеству на похоронах было известно и моему дядюшке. Можно было нанести упреждающий удар. Своей информацией дядя поделился с заместителем редактора городской газеты. Тот сам до войны служил в органах НКВД, был высокоидейным коммунистом и боролся за чистоту рядов партии.

Через несколько дней в газете появился разгромный фельетон. Надо было принимать меры. Пинчука исключили из партии и выгнали на пенсию. Заодно можно было отчитаться в принятых мерах по «делу врачей». Кто там будет разбираться, что Василий Пинчук не еврей?..

А у Пинчука началась совсем другая жизнь. Жена за все эти годы совсем разучилась готовить, да и по части лени не уступала мужу. К тому же на пенсию здорово не расшикуешься. Экономить надо, что-то выкраивать. Жена в этом ничего не понимала. А Василий за многие годы привык к ежедневной выпивке за обедом, и отказаться от этого удовольствия уже не мог. От безделья он окончательно спился и долго не протянул. А сын его Ванька, видишь, местными коммунистами теперь управляет и воспитывает достойную смену.

В разговоре наступила пауза. В тишине была слышна лившаяся из приёмника Сергея песня в исполнении группы «Лесоповал».

– Теперь, Серёжа, – обратился к нему Юрий Сергеевич, – когда ты узнал историю своей семьи, можешь подумать и решить, действительно ли в советское время было лучше. Ты вот сейчас слышал песню на слова поэта Михаила Танича. А ведь и у него судьба сложилась трагически. В 1947 году как-то в разговоре тот похвалил немецкие дороги. Он, боевой офицер, прошёл войну и имел возможность сравнивать немецкие дороги с нашими. Этот разговор стоил ему шести лет лагерей. Вот ты сейчас ходишь, подписи собираешь за референдум, и никто тебя не трогает. А в советское время ты не успел бы и пару домов обойти, как оказался бы уже за решёткой.

Сергей сидел, опустив голову. По щеке скатилась слеза. Потом он поднялся, как-то виновато глянул на всех:

– Пойду я, пожалуй.

Он медленно пошёл к калитке. Друзья молча смотрели ему вслед.

Ещё некоторое время все молчали. Первым тишину нарушил Дмитрич:

– Жалко парня, запутался совсем. И как это коммунистам опять удаётся одурманивать молодёжь?

– Ложью и удаётся. Коммунисты всегда были мастерами пропаганды. Несколько поколений одурманивали. И сейчас издаётся масса книг, где история опять искажена.