Гном бережно погладил сумку, в которой лежала его магическая книга названная им Зарионом, свой магический молот он назвал в честь далёкого предка-мага - Гардором, и ответил:

- Душа моя Мариночка, наоборот, эта поездка мне была очень полезна, ведь я имел возможность целых четыре с половиной часа беседовать с тобой. Ну, я не прощаюсь. - Сказал гном, спрыгивая на дорогу, и, помогая ей спуститься, ворчливым, если и вовсе не сердитым, голосом добавил - Хоть ты меня убей, душа моя, но я совершенно не понимаю твоего желания провести ночь на кладбище. Сюда и днём нужно приходить лишь в дни поминовения усопших близких, да, во всеобщий День Поминовения.

Марина, принимая из его рук ивовую корзину с продуктами, напитками и прочими припасами, махнула рукой и воскликнула:

- Тобби, перестань читать мне нотации! Вот дойдёшь до трактата "Послесмертие", а затем изучишь "Двенадцать таинств посмертного существования", тогда и будешь рот открывать. Да, только я полагаю, что ты со своим пытливым умом и стремлением раздвинуть горизонты магии, года на два, а то и три пропишешься на самом большом кладбище Империи. Ну, а я всего-то и хочу, что проверить одно своё подозрение. Всё, дядюшка Тобби, проваливай. Завтра продолжим нашу беседу о пользе магии.

Рысаки умчались от кладбища со скоростью пули, как только гном снял с них тормоза. Стук конских копыт по брусчатке стих быстро, а вот оглашенные вопли гнома Марина слышала ещё минуты три. Когда всё стихло, она звонко рассмеялась, сошла на ровную, плотно утрамбованную обочину, посыпанную мелкой каменной крошкой, и быстро пошла к кладбищу. Ярко светил с неба полуденный санос, в траве стрекотали кузнечики, в воздухе порхали бабочки, басовито жужжали мохнатые шмели и обстановка вокруг была самая что ни на есть умиротворённая и располагающая к неспешным размышлениям. Вскоре она подошла к огромной циркульной арке, украшенной прихотливой вязью резьбы по дереву, окрашенному под камень. На её верху было написано ни больше, ни меньше, как такое откровение:

"Место временного упокоения душ"

Усмехнувшись и покрутив головой, Марина негромко рассмеялась и решительно направилась под арку, хотя ничто не мешало ей обойти её хоть справа, хоть слева. Как и любое другое кладбище в изученных мирах Кружев Камюра, расположенных вокруг Империи Ринориан, это кладбище было огорожено, причём каменной, а отнюдь не деревянной стеной. Правда, стена эта не вызывала у живых ничего, кроме смеха, так как не походила даже на фундамент и была высотой всего сантиметров в пять, но это был не совсем обычный камень, базальт или гранит, которым в Вантаре были мощены дороги, а также сложены фундаменты домов. Это был тёмно-зелёного цвета диорит, причём из него были вытесаны метровой высоты столбики, украшенные с торца магическими пентаграммами, внутри которых был заключён местный эквивалент синя и яня, - две огненные саламандры, вцепившиеся друг дружке в хвосты. Ну, а огненная саламандра здесь была полным аналогом птицы Феникс.

К смерти и особенно к захоронениям, здесь относились с большим уважением и хотя каждая раса разумных существ хоронила своих умерших по своему, общим было одно, - мощёная камнем дорога на кладбище, арка и магическая ограда вокруг кладбища, так что покойники могли, поднимаясь время от времени из могил, выходить с кладбища и шагать по брусчатке к тому населённому пункту, откуда их туда привезли на похоронных дрогах. Ну, а ещё все трактаты по магии, вложенные в Афину, отличались чуть ли не запредельной полнотой и обстоятельностью, кроме тех, которые были посвящены загробному существованию разумных существ. Не то что бы в них имелись пробелы, магических формул там было с избытком, а вот с комментариями выходило не густо.