– Что?! – вступил в разговор специалистов Геннадий. – То есть, что значит – отравилась? То есть, как это – отравилась? Ты хочешь перевести стрелку на меня?

– Ох, какие мы умные! – вмешалась Эльза Михайловна. – Сергей, не морочь людям голову! И не мешай работать! Нам всем лишнего шуму не надо!

Пока Тина была на подиуме, Эльза полностью пришла в себя и теперь пыталась контролировать ситуацию. Серж помотал головой и отошел в сторону от тела Алисы.

Щелк! – полутемный закуток озарил мгновенный свет вспышки, щелк! Щелк!

Это неказистая фигура с фотоаппаратом пробралась сквозь небольшую толпу.

– Черт! – ахнул Геннадий. – Да кто же его пустил-то? Стой! – но пронырливый фотограф уже растолкал девушек и бросился наутек, чуть прихрамывая и косолапя на левую ногу.

– Да ты же и пустил! – рявкнула Эльза. – Что я не знаю, что тебя все журналюги кормят-поят?

– Ну это же надо, – Геннадий расстроенно почесал голову, – знаю я этого паршивца, это Витька Мухин. Маленький такой, хиленький, а в любую дырочку пролезет, у него и кличка – Муха, поскольку куда угодно пролетит.

– Ага, пролетит, – голос Эльзы зазвенел от ярости и сдерживаемого презрения, – да ты сам кого угодно пропустишь! Тоже мне – безопасность… Дармоед!

– Вы не очень-то! – Геннадий выпрямился во весь свой немалый рост. – Вы тут не начальница! Девок своих шпыняйте!

– Тише вы! – Павел поднялся с колен и отпустил Алисину руку. – Все, конец пришел девчонке, тут уж ничего не сделаешь. А отравилась она или просто сердце нагрузок и голодовок не выдержало – вскрытие покажет!

Голоса препирающихся мужчин доходили до Тины, как сквозь толстый слой ваты – приглушенные, искаженные, едва различимые… она с трудом понимала их смысл, но поняла главное – Алиса умерла, возможно, ее убили. Вряд ли она сама выпила или съела яд, не тот у нее был настрой и не тот характер.

На миг Тину охватило странное чувство. Алиса умерла, и никто больше не будет говорить гадости, подсматривать из-за угла, доносить Эльзе. Конечно, у них в агентстве – тот еще гадюшник, как, впрочем, и везде, однако никто не станет больше ненавидеть ее так явно и беспочвенно, как Алиса Липецкая. Тина только сейчас поняла, как она устала от этой ненависти. Алискино отношение доставало и раздражало ее, как заноза в пятке. Попробуйте-ка пройтись по подиуму на высоких каблуках при таких условиях!

Тина тут же ужаснулась своим мыслям.

Разумеется, она тоже не питала к Липецкой теплых чувств, их связывала застарелая вражда, что-то вроде не слишком опасного, но неприятного хронического заболевания. Они постоянно препирались, ссорились, делали друг другу мелкие гадости (Алиса гораздо чаще). Случалось, в сердцах Тина бормотала в спину Алисе – чтоб у тебя язык отсох… чтоб у тебя прыщ на носу вскочил… чтоб тебе в парикмахерской все волосы сожгли… И не далее как сегодня перед показом она, разозлившись, пожелала Алисе споткнуться на подиуме. А что такого, даже легендарная Наоми Кэмпбел однажды шлепнулась на подиуме, правда, ничего себе не сломала.

Тине тогда ужасно захотелось поглядеть на валявшуюся Алиску и услышать все, что выскажет ей Эльза. Но тем не менее она не желала Липецкой настоящего, серьезного зла и уж тем более не хотела ее смерти…

И вот – Алисы нет в живых…

Это было ужасно.