|
— Задумай они такое, могли бы это сделать гораздо раньше — когда еще никто и не подозревал, что они способны, выйдя к нам, принимать нормальные размеры. И не верю, что они собираются вульгарным образом бросить меня в темницу и в обмен на освобождение потребовать каких-то уступок. Рано им пока что брать заложников и требовать уступок. Все за то, что они намерены всерьез со мной о чем-то договариваться — вполне возможно, не только о деталях и условиях выхода. У них там, точно известно, есть противоборствующие группировки, интриги, разные цели у разных групп. Это можно использовать. Дэнго против короля и одного из принцев, король и принц против дэнго, могут быть еще какие-то противоборствующие силы, о которых мы пока что ничего не знаем…
— А вам не кажется, что вы слишком самонадеянны? — Честное слово, нет, — сказал Сварог. — Вот если бы я сказал, что в состоянии с кучкой людей разгромить всю их армию… то есть полицию, но суть от этого не меняется… Вот это была бы самая идиотская самонадеянность. А здесь другое. Слишком мало игроков. Уже ясно, что у них там жесткая, централизованная диктатура, способная дать сто очков вперед любой земной тиранической монархии. Это и уменьшает число игроков. К тому же дэнго — не орган власти, а тайное общество, а значит, в их деятельности есть своя специфика, которую можно обернуть в свою пользу. Наконец, главарей у них целых восемь. При таком количестве неизбежны какие-то внутренние противоречия, интриги, разный подход к проблемам, разное видение решений… — И чего вы, в итоге, хотите добиться? — Пока не знаю, Канцлер, — серьезно сказал Сварог. — На месте буду определяться. Он подумал, что самым удачным исходом было бы полное уничтожение токеранга — то самое пламя, бушующее от горизонта до горизонта, что не разуму представилось при воспоминании о Делии, о морской площади. Но вряд ли настолько повезет. Вот о таком думать всерьез — и впрямь самая дурная самонадеянность. Но что-то же у него должно получиться? Профессор Марлок громко проворчал: — Авантюра… В одиночку… — Почему — в одиночку? — улыбнулся Сварог почти весело. — Я возьму с собой Странную Компанию. Она уже показала, на что способна. Или у вас, Канцлер, есть какие-то другие варианты? — Нет, — после недолгого молчания едва ли не сквозь зубы признался Канцлер. — Вот видите, и Великодушно простите мне легкое нахальство, но вам я не подчинен, и вы не можете мне запрещать. И он выразительно посмотрел на Яну. Она сидела с совершенно спокойным видом — но, кажется, что-то быстро пыталась обдумать. Ненадолго воцарилось неловкое молчание. Императрица согласна, что другого выхода попросту нет, — произнесла она, наконец, именно тем тоном, каким монархи отдают категорические приказы. — С одним небольшим дополнением. Я тоже туда пойду. Вряд ли там есть опасности, от которых меня неспособен защитить Древний Ветер. На лице у Канцлера изобразилась крайняя досада, даже злость — однако Сварог, испытывая примерно те же чувства, не дал им воли. Он просто встал и решительно сказал: — Ваше величество, разрешите минуту поговорить вами наедине? — Разрешаю, — кивнула она, практически не раздумывая. — Господа… Канцлер, ни словечком Не протестуя, встал — шагая к двери, он посмотрел на Сварога с явной надеждой. Марлок вышел следом, аккуратно притворив за собой дверь. Яна, как и следовало ожидать, моментально вскинулась: — Если ты за меня боишься… — Вздор, — сказал Сварог. — Я верю, что Древний Ветер тебя и впрямь убережет от всех тамошних опасностей. |
