Когда я спустилась в подвал ресторана, поминки были в самом разгаре.

Скорбящие были уже сильно навеселе, над столами стоял ни с чем не сравнимый гул, свидетельствующий о том, что застолье вошло в свою основную и одновременно заключительную стадию.

При этом совершенно не важно, поминки это или день рождения. Необходимые компоненты: большое количество людей и горячительные напитки на столах – унифицируют процесс независимо от повода.

Говорили в полный голос, перебивая, а некоторые уже и не понимая друг друга.

Вторая очередь скорбящих с нетерпением переминалась с ноги на ногу в тесном вестибюле ресторана.

Слабенький кондиционер не мог справиться с таким количеством публики, тем более что на улице было под тридцать градусов, весна в этом году была удивительно жаркой.

Эти люди в отличие от сидящих теперь за столами были попроще.

Многие, видимо, встречали покойного один-два раза в жизни, поэтому вряд ли хорошо знали друг друга в лицо.

Так что мое появление прошло совершенно незамеченным.

Мысли окружающих меня людей были сконцентрированы на столах с поминальным угощением, на которое устроители церемонии явно не поскупились.

Красная икра, колбасы всех сортов, ветчина и сыр своими запахами возбуждали их аппетит. А водочные этикетки всех цветов в неимоверных количествах обещали наиболее терпеливым достойное вознаграждение.

Я не собиралась участвовать в ритуальном пиршестве, хотя глоток холодной минералки мне бы не помешал.

Удовлетворившись тем, что обнаружила Емелю за одним из столов, я с облегчением вдохнула показавшийся мне прохладным после духоты ресторанного предбанника воздух.

Один за другим покидали ресторан наиболее почетные гости.

Емеля тоже не заставил себя долго ждать. Он вышел из ресторана с двумя подвыпившими приятелями, и, к моему удивлению, они пешком отправились в сторону Театральной площади.

Я последовала за ними на небольшом расстоянии.

Буквально через несколько десятков метров один из них сел в поджидавший его автомобиль. Емеля же со вторым спутником, лицо которого было мне совершенно незнакомо, распрощавшись с ним и даже расцеловавшись на прощанье, зашагали дальше.

Приятелей заметно пошатывало, и я подумала было, что они слегка переусердствовали за столом.

Но уже через несколько минут от мнимого опьянения не осталось и следа.

Они шагали целеустремленно и в таком темпе, что я на своих высоких каблуках едва поспевала за ними.

Это было уже любопытно. Зачем им нужна была эта комедия? Куда они шли? И почему отпустили транспорт?

Этих ребят, гуляющих по улице пешком, можно увидеть не часто.

Любопытство мое достигло высшей степени и превратилось в изумление, когда они дошли до цели своей довольно продолжительной пешеходной прогулки.

Это был бывший косметический салон, а теперь Институт красоты доктора Смысловского, одно из многочисленных частных медицинских учреждений, появлявшихся в последние годы, как грибы после дождя.

С поминок в косметической салон – это, пожалуй, покруче, чем с корабля на бал. Во всяком случае, я не могла представить себя в подобной ситуации.

Может быть, мне показалось, но пришедший с Емелей мужик был или завсегдатаем, или хозяином этого заведения. Он открыл красивую парадную дверь и согнулся в подобии поклона, пропуская внутрь господина Харчеева.

Я не удержалась и сфотографировала «сладкую парочку» своим микрофотоаппаратом, замаскированным под зажигалку, который я таскала сегодня с собой целый день, а использовала всего несколько раз, в основном на кладбище.

На противоположной стороне улицы, почти напротив института, находилось небольшое уличное кафе, за одним из столиков которого я и расположилась, не привлекая ничьего внимания, и тут же заказала себе бутылку лимонада.