Сделав круг, он вернулся, подхватил мустанга Анастасии под уздцы и пустил своего коня галопом по высохшему руслу обратно к скалам. Взбешенная, Анастасия задергалась, пытаясь высвободиться, но Хок намертво прижал ее к спине лошади, заставляя в полной мере переносить мучительную скачку в таком малоудобном положении.

Доскакав до скал, Хок остановил мустангов, спустил Анастасию на землю и только после этого соскочил сам. Доведенная до белого каления, Анастасия, тяжело дыша, отступила на несколько шагов, подбоченилась и бросила Хоку:

– Я не потерплю таких...

Договорить она не успела. Хок выдернул из кучи травы и сучьев, которую набросали индейцы, чтобы скрыть следы стада, здоровенную еловую ветку с крупными зелеными иголками и с решительным видом направился к Анастасии. Поняв его намерения и не узнавая своего любимого Хока в этом высоченном мрачном краснокожем, одетом в одни лишь мокасины и набедренную повязку, она кинулась было бежать.

Но на сей раз ей не было дано ни остановить, ни обогнать Хока. Не успела она сделать и нескольких шагов, как он настиг ее и схватил поперек туловища.

– Хок, не вздумай меня бить! Я...

– Ты меня донимала всю ночь, – зло перебил он ее. Она вскинула на него глаза и вдруг увидела, что гнев, которым горел его взгляд, уступил место страсти. Ветка выпала из его руки. Анастасия тоже почувствовала, как злость покидает ее и уступает место гораздо более приятному чувству.

– Господи... Хок... – выдохнула она. Дышать вдруг стало трудно, потому что сердце, переполнившееся нежностью, застучало под самым горлом.

– Стейси, иди-ка сюда, – отрывисто бросил Хок. – Тебе за многое придется расплатиться. – Голос у него вдруг стал сиплым.

– Нет.

– Вот как? Опять – нет? Бунтуем?

– Вот именно. Иди ты ко мне.

Он блеснул улыбкой. Весь гнев его как-то сразу испарился. Хок уселся, скрестив ноги, на землю, быстрым движением усадил Анастасию к себе на колени и обнял сильной рукой за талию. От прикосновения его горячего нагого тела по спине Анастасии пробежала сладкая дрожь.

– Ты бесстыдник, Хок. Ходишь чуть ли не голый.

– А так мне легче к тебе приставать.

Анастасия рассмеялась и выговорила в притворном ужасе:

– О, великий сильный воитель, пожалуйста, не обижай меня.

Он что-то проворчал в ответ и вдруг уткнулся лицом ей в шею, легонько прихватил нежную кожу зубами, отпустил и прошептал:

– Я тебя сейчас буду совращать, а потом уже и рассчитаемся.

Анастасия погрузила пальцы в его густую шевелюру и чуть охрипшим голосом ответила:

– В таком случае совращай меня, и я буду считать, что мы квиты.

Хок отыскал губами ее рот, чуть приоткрытый в ожидании поцелуя, губы их слились, погружая обоих все глубже и глубже в омут любовной страсти, в водоворот чувств, который неудержимо затягивал их в сладкую бездну наслаждения, блаженства и единения.

Анастасия чуть слышно застонала и обняла Хока, чувствуя ладонями, как напрягаются мышцы у него на спине, как его охватывает желание. Он все сильнее сжимал ее в объятиях, прижимая к груди, как если бы ему хотелось слиться с любимой в одно целое.

Она откинула голову на сгиб его локтя и снова застонала, когда он принялся покрывать горячими поцелуями ее нежную шею. Широко открытыми глазами Анастасия смотрела в небо над головой, на мерцающие в темной бездне звезды и серебристый диск полной луны, но очень скоро забыла обо всем, потому что ласки и поцелуи Хока захватили ее всю, заставив откликаться на каждое прикосновение рук и губ возлюбленного.