|
Он пополз на животе к берегу реки. Со странным удовлетворением он смотрел на безмятежно несущуюся воду. Пришла ночь. Он лежал, уткнувшись лицом в гальку. Пришло утро. Свет двух солнц согрел его. Он встал, держась за жиденький ствол ближайшего дерева. Затем он повернул голову, удивляясь тому, что ему удалось совершить это несложное движение. В нескольких ярдах от него, отделенный узким потоком, стоял фагор и смотрел на него. – Значит, ты все еще жив, – сказал он. Через долгие годы, теперь затерянные в древности, во многих странах Геликонии сохранился обычай убивать вождя племени, когда у него появляются первые признаки дряхлости. Способ убийства был разным для разных племен. Хотя короли и вожди были посланы на землю Акхой, жизнь их была ограничена. Как только у правителя появлялись седые волосы, или он лишался сил и не мог отрубить голову человека одним ударом, или не мог удовлетворить сексуальные желания своих жен, его душили, подавали чашу с отравленным вином или убивали каким-нибудь другим способом, принятым в этом племени. Аналогично этому убивали и тех членов племени, которые заболевали смертельной болезнью. В те давние времена милосердие было неизвестно людям. В основном болезни подвергались целительной силе огня. Причем в костер вместе с больным шла и вся его семья. Однако даже такое свирепое лечение не спасало от эпидемий, и все чаще разгорались костры, все громче звучали предсмертные крики несчастных. И несмотря на все это, человечество медленно, но неуклонно продвигалось к цивилизации, без которой люди не смогли бы жить вместе и на земле царила бы разрушительная анархия. Теперь уже появились больницы, доктора, жрецы. И все они должны были облегчать страдания больных, но не излечивать болезни полностью. Аоз Рун выздоровел без этой помощи. Возможно его сильный организм преодолел болезнь. Не обращая внимания на фагора, он подошел к воде, вошел в нее по колени, наклонился, зачерпнул воды в пригоршню и стал пить. Струйка воды, пробежавшая между его пальцев, потекла по бороде и с легким звоном снова вернулась в бегущий поток. С Авернуса заметили даже эти маленькие капли. Наблюдательные мониторы Станции Наблюдения замечали каждый жест лорда Эмбруддока, задыхающегося от изнеможения на маленьком острове. Авернус передавал все сигналы, поступающие с планеты Геликония в Геликонианский Институт. Приемная станция Геликонианского Института располагалась на Хароне, луне Плутона, на самой окраине солнечной системы. Все события на Геликонии затем обрабатывались и передавались в виде продолжительной саги всем людям Земли и на другие планеты солнечной системы. Огромные экраны стояли на больших площадях, способных вместить громадное количество зрителей. Временами эти аудитории были пусты, но когда в жизни планеты намечались большие события, в аудиторию стекались люди, как пилигримы. Геликония была самым любимым зрелищем на Земле. Никто на Земле, от ее правителей до самых низших сословий, не был не знаком со всеми аспектами жизни на отдаленной планете. Имена Аоз Руна, Шей Тал, Ври, Лэйнтала Эй были у всех на губах. С тех пор, как умерли земные боги, другие фигуры заняли их места. Люди принимали Аоз Руна как своего современника, пусть и живущего в другом мире. Люди заполняли аудитории, шаркая обутыми в сандалии ногами. Слухи о страшной болезни, о затмениях распространялись вокруг земли, как они расползались вокруг Олдорандо. Люди, наблюдавшие за Геликонией на экранах больших телевизоров, забывали о том, что эта планета находится от них страшно далеко. И даже те ученые на Авернусе были отрезаны от планеты, которую они изучали. |
