— Ох, только не нужно водить меня за нос!

— Мне все равно не показали бы эти записи, как бы я ни просил. Поэтому я даже не пытался.

— Грег, ты полагаешь, что я твоя собственность, и считаешь себя вправе принимать решения вместо меня. — Нэнси задыхалась от душившего ее гнева. — Я больше не удивляюсь твоим поступкам. И факт твоей поездки в Глендейл ярко показывает, кто ты такой.

Грег мрачно усмехнулся.

— И кто же?

— Человек, настолько сосредоточенный на себе, что ему нет дела до чувств других людей. Ты отправился в Глендейл, потому что не померил мне. Тебе нужны были доказательства моей лжи. Ты хотел удостовериться, что на самом деле никакой болезни не было, а я просто избавилась от ребенка, чтобы насолить тебе.

Выражение лица Грега свидетельствовало о том, что он еле сдерживается.

— Ошибаешься. Я ездил в Глендейл из-за тебя. Из-за нескольких слов, которыми ты обмолвилась.

— Надеюсь, ты удовлетворил любопытство сполна, — процедила Нэнси. — И надеюсь также, что я того стоила. Потому что тоже намерена съездить в Глендейл. И если окажется, что тебе действительно показывали историю моей болезни, я устрою грандиозный скандал. И подам в суд. На них и на тебя. После чего эта история непременно попадет в газеты. Неважно, какую сумму мне придется за это выложить, но я заставлю тебя пожалеть о твоем поступке. А теперь… спасибо за приятный вечер, Грег. До свидания!

Не помня себя от злости, она выбежала из дома и обнаружила, что дождь вновь усилился, грозя превратиться в сплошной ливень. Над головой громыхало.

Пригнувшись, Нэнси добежала до своего фургона и юркнула в кабину. Завела двигатель и не стала разворачиваться, а сделала по двору круг, проехав при этом по куче битого камня и металлических прутьев, оставшихся неубранными после проводившегося здесь в начале лета ремонта крыши. Пару раз Нэнси тряхнуло, и ей даже послышался какой-то хлопок, однако она была слишком взволнованна, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

Миновав распахнутые решетчатые ворота, Нэнси на полной скорости рванула по пустынной Гарден-стрит. Однако, проехав квартал, она сообразила, что с фургоном что-то неладно. Его как-то странно заносит вбок. Выругавшись сквозь зубы, Нэнси притормозила у кромки тротуара. Снаружи лило как из ведра, выходить не хотелось, но необходимо было выяснить причину непонятного поведения транспортного средства.

Сердито сопя, Нэнси вышла наружу и сразу оказалась по щиколотку в воде. В следующую минуту она увидела, что произошло: левое заднее колесо фургона было спущено. Выходит, тот хлопок ей не почудился!

Промокнув до нитки, Нэнси вернулась в кабину. Дождь принес с собой прохладу. В другое время Нэнси обрадовалась бы этому обстоятельству, но сейчас ее влажная кожа покрылась пупырышками.

Дрожа и глядя на искрящиеся в свете фонарей стекающие по лобовому стеклу струи воды, Нэнси размышляла, что делать дальше. Можно попытаться на малой скорости добраться домой, но лучше не рисковать. Слишком опасно — со спущенным колесом на мокром асфальте. Гораздо вернее попросить кого-нибудь подбросить ее домой, а завтра утром вернуться к фургону и поставить запаску. Но на дороге ни одной машины…

Не успела Нэнси подумать об этом, как в зеркале заднего вида вспыхнул свет фар. Она приоткрыла дверцу, высунулась под дождь и яростно замахала рукой.

К ее радости, вскоре рядом остановился «лендровер».

— Спасибо, что притормозили! — крикнула Нэнси.

В следующее мгновение дверца автомобиля распахнулась и на дорогу вышел… Грег.

— Не за что, — сказал он. — Я как раз гадал, возле какого столба обнаружу тебя.

6

Грег привез притихшую Нэнси обратно на виллу.