За время присутствия на территории клана, Марию обходили стороной. Считали ее выскочкой. Даже дворецкий Тихон, почтенный старец, не соизволял с ней общаться. Наблюдали со стороны за ее бесплотными попытками помочь их Альфе, но не смели сказать, ни слова против, пока была надежда. Оспаривать главенство желающих не было. Даже совет старейшин молчал.

Маша не покидала стен спальни, обеспечивала необходимый уход. На работе взяла отпуск за свой счет и трудилась на благо своей новой семьи. Спать в отведенную ей комнату так же не уходила. Ей предоставили здесь компьютер и все необходимое мед оборудование. Она вела электронную переписку со всеми известными специалистами, советовалась с ними. Отдыхала в кресле у кровати. Нещадно ныли мышцы шеи и спины, под глазами появились синяки.

Столь самоотверженная работа была замечена обывателями. Даже Тихон уже не смотрел свысока и если замечал ее спящей, прикрывал пледом. В последнюю ночь перед улучшением, она сдалась и уснула в такой уютной и большой кровати больного. На самом краешке. Какого же было ее удивление, поутру. Она крепко прижималась к боку большой рыси, зарывшись пальцами в ее мягкую шерсть. Наконец-то она выспалась, а что еще приятней, ее пациент пошел на поправку.

Маша попыталась выбраться из широкой постели. Пока выползала, была снова погребена под большой когтистой лапой и прижата к телу еще сильнее. И ногу сверху положил. Замерла. Дыхание рыси вновь выровнялось, и девушка повторила попытку. Безуспешную. Руслан только замурлыкал. Вибрации были столь сильными, что ей хотелось ответить ему тем же. И она уснула придавленная весом животного.

Вечером того же дня Маша проснулась от легких прикосновений на своем лице. Под ухом стучало мощное сердце. Ладонь ощущала гладкую твердость мышц живота мужчины. Мускусный запах щекотал рецепторы носа. Хотелось глубоко вдохнуть, вобрать приятный аромат и замурлыкать от удовольствия.

Одежда все еще была на ней — трикотажные домашние штаны и футболка, правда изрядно помявшаяся. Нога девушки оказалась на месте, сейчас доказывающем мужскую состоятельность. А вот мужчина был голым. То есть совсем-совсем без ничего.

— Когда успел обернуться? И раз он в сознании, то почему все еще крепко прижимает ее?

Он уткнулся в макушку ее спутанных волос и кажется, получал удовольствие от этого. Крепкие объятия не позволяли ей освободиться, а в бедро ей утыкалось что-то подозрительно твердое. Она подняла голову и взглянула в его карие глаза с позолотой глаза.

— Кхм. Как ты? Я вижу, раны затянулись, — взглянула Маша на места прежних ранений, где присутствовали лишь красноватые полоски шрамов. Она провела пальчиком по одному из них на плече, от чего Руслан вздрогнул, а взор его темнеющих глаз остановился на ее губах.

— Ты справилась. Спасибо тебе, — сказал он хрипло. И впился в ее такие близкие губы.

— Ммм. Ты сейчас слаб. Тебе надо поесть. Набраться сил, — попыталась вырваться девушка.

— Я думаю, на ЭТО у меня всегда найдутся силы, — и прижал ее сильнее к своему обнаженному телу.

Она же только согласно вздохнула и прильнула к нему еще теснее, хотя куда уж ближе. Ее реакцией на столь близкое мужское тело было ощущение полета в голове и табун мурашек.

Возбужденные соски терлись о такую грубую, мешающую ей наслаждаться ткань. Ему тоже вся эта одежда мешала. Он стянул с нее верх, для чего пришлось прервать контакт с такими нежными губами, на что девушка возмущенно замычала. Руслан рассмеялся. Низ он тоже стянул одним комом, вместе с маленькими трусиками, от чего девушка осталась голой в одно мгновение. И вот уже ненасытные руки исследовали каждый сантиметр ее такого желанного тела.

Сейчас оборотень был действительно слаб. Он это почувствовал, когда оторвался от подушки и хотел расположиться меж таких сладких ног.