Гм, фирменное… Все шмотки делаются на какой-нибудь фирме. Главное — это чувствовать себя комфортно, подумала Граси, с нежностью вспомнив свое «барахло» — потертые джинсы и любимую футболку. Да, но в присутствии Маноло, изображающего из себя по меньшей мере кинозвезду, меня наверняка обуяет желание тоже выглядеть сногсшибательной красавицей, сошедшей с обложки журнала. Он не сможет устоять перед красотой, которую отверг когда-то, а уж я-то сумею отомстить ему за жестокость и ложь…

Граси усмехнулась собственному тщеславию. Как все это наивно, мелочно и безнадежно! Но вместе с тем — как заманчиво!

Ее распирали противоречия. Ей не был нужен не сам Маноло, ни его унижение. Так зачем притворяться и затевать этот идиотский спектакль? Ответ напрашивался сам собой: затем, что она хочет наказать его. Затем, что единственным отчетливым воспоминанием, которое он оставил ей, было его презрение и насмешка. Затем, что она выплакала все глаза, когда он оставил ее. Затем, что он, и только он был повинен в том, что не было больше на свете той беспечной девочки, какой Граси была до того, как поверила его лживым клятвам.

Граси вздохнула. Тщеславие брало верх. Желание доказать, что она все так же великолепна, как когда-то, оказалось слишком сильным, чтобы пытаться ему противостоять. Месть за раненую гордость была неизбежной. Она порылась в сумочке и обнаружила чековую книжку, к которой неизвестно каким образом прилипла карамелька. Несмотря на то что финансовые дела отца все еще не удалось полностью утрясти, менеджер банка, зная, что за Граси в любом случае оставалась половина отцовского имущества, в том числе и злосчастная клиника, не посмел лишить ее кредита. Глаза Граси сверкнули. Теперь самое время позаботиться о внешности. Она подошла к зеркалу и критически оглядела себя. Ничего не скажешь, вид ужасный. Граси уныло улыбнулась. Дай она себе волю, беспечность и погоня за наслаждениями стали бы основным содержанием ее жизни. И тогда ей уж точно не пришлось бы страдать, ища в отношениях честности и чистоты, она довольствовалась бы минутными увлечениями и праздной болтовней.

Так что же надеть для эпохальной встречи с Маноло? Граси мигом представила себя в облегающем платье и конечно же в туфлях на каблуках, высоких настолько, чтобы сразу стало ясно: уж точно не автобус является ее излюбленным средством передвижения. К тому же на каблуках она как раз будет одного роста с Маноло — так, чтобы вперить ему прямо в глаза свой леденящий жалящий взгляд. Граси засияла от предвкушения.

Да, и хорошо бы еще шляпку с полями — в ней женщина выглядит недоступной и загадочной… Уже по дороге на работу Граси задумалась, какой цвет наиболее подходит к случаю. Голубой — слишком мягкий и как бы символизирует ностальгию по ушедшим чувствам. Черный — слишком строгий и к тому же выдает неуверенность. Красный… ну это слишком откровенно, да и несколько вызывающе. Мысленно перебирая цвета, Граси вдруг задумалась, стоит ли игра свеч. К чему поражать Маноло своей цветущей внешностью, если их любовь в далеком прошлом?

Естественно, Маноло неспроста затеял эту свадьбу. Ведь только женившись на Пилар. он сможет заполучить принадлежащую ей часть наследства. Его лукавый расчет виден за милю. Необходимо любой ценой остановить его. Но как? В том, что влюбленная Пилар и слышать ничего не захочет, Граси не сомневалась. А что, если прямо сказать Маноло, чтобы он и думать не смел о своей затее? Пожалуй, он только рассмеется в ответ. Любое противодействие его планам только раззадорит его, к тому же Граси была отнюдь не уверена, что Пилар поддержит ее, даже если Маноло придется открыть свои карты.