– Твой ответ – нет? – нахмурился Мамонов.

– Давай разведемся, – вздохнула Аксинья. – Я хочу устроит свою жизнь, а вместо этого нахожусь в плену.

– Да ты больная! – воскликнул муж. – Тебе надо подлечиться, успокоить свои нервы, а потом мы спокойно сядем и обсудим, как нам быть.

Наступило долгое и томительное молчание. Аксинья хотела, чтобы Георгий уехал и не терзал ее сердце.

– Я не дам тебе развода, – ответил князь, не дождавшись ответа жены. – Прекрати строить из себя мученицу. Или мы живем вместе, или я в случае твоего отказа заберу Андрея. Ты ничего сделать не сможешь, Ася. Подумай еще раз… Я завтра улетаю в Ленск. Через месяц я вернусь в столицу, и ты дашь окончательный ответ. Извини, мне нужно ехать.

Оставшись одна, Аксинья присела на диван и закрыла лицо руками. Плечи ее затряслись от плача. Хмурый Федор Ильич вошел в гостиную и все понял. Его тяжелая рука легла на голову дочери и ласково погладила шелковистые волосы.

– Ничего, дочь, – сказал он в пустоту. – Внук уже не маленькое дитя, соображать должен. Не купит Георгий его любовь, шиш ему. А ты поговори с Андреем, признайся во всем. Пусть парень сам решит, что делать и как жить. Только сделай это раньше мужа.

– Он уехал в Крым, – по-детски шмыгнула носом Аксинья. – Иван Булгаков предупредил, что на два месяца минимум.

– А ты поезжай туда, – неожиданно предложил отец. – Я скажу Матвею, чтобы тебя сопроводил. С охраной. Найди мальчишку, откройся ему.

– Он проклянет меня!

– И поделом будет! – тяжело задышал Гусаров. – Учудили, одни слова матерные на язык просятся! Внука меня лишили, прятали все эти годы! Езжай, пока поздно не стало!

4

На следующий день вся наша компания собралась на пляж. Знаменитые евпаторийские пески тянулся на многие сотни метров, и выбрать для себя подходящее место не составило труда. Светлана, знавшая город как свои пять пальцев, привела нас в уютное местечко, где не было столпотворения и можно было спокойно потренироваться. Тут же обнаружился павильон с надписью «Аренда зонтов и шезлонгов». Протянувшаяся вдоль берега линия кипарисов прекрасно защищала от жаркого солнца. Для кого-то нега, а мне в компании с акробатками пришлось отрабатывать различные комбинации в движениях. Больше всего меня злило, что Куракин, увязавшийся за нами со своей свитой, расположился в тени деревьев и внимательно следил за своей девушкой.

Я понимал, что ему неприятно видеть, как будущая жена постоянно оказывается в объятиях какого-то малолетнего типа. Впрочем, не зная моего возраста, легко было ошибиться. Все-таки физические упражнения на полигоне меня здорово выбросили вверх, и издали можно было дать лет шестнадцать, не меньше.

Но я ничего не мог поделать, чтобы снизить неприязнь Куракина. Кирш требовал тщательной отработки каждого элемента, даже самолично хлопал в ладоши, выбирая нужные такты, покрикивал и возмущался, если мы совершали ошибки.

А длинноногая загорелая красавица как будто знала, что Алексей пышет злостью, и так волнительно прижималась ко мне во время танца, что я всерьез стал опасаться за свою жизнь. Но как мне быть, если номера, которые мы должны исполнять, подразумевают всевозможные поддержки, и мои руки непроизвольно оказываются на аппетитных и соблазнительных частях тела Наташи! А девушка еще и в купальнике!

Интересно, Куракин даст мне вернуться из Крыма живым? Или в море утопит?

Накупавшись и позагорав, мы вернулись в особняк, а вечером приехали Артем с Димкой-кощуном и с Григорием.