– Дубишко ты и есть, – сказал он. – Тупой, как дубина. Коли начнем мы тебя спрашивать по-настоящему, тогда уж точно за Кромку пойдешь. Сам подумай: кому нужен раб-калека? Буртала, скоро уже? Я голоден!

– Голоден он… – проворчал Полтора Уха. – Надо было у кузнеца поесть. Я вот поел.

– А если бы опоил он нас? – вкрадчиво поинтересовался Клыч. – Он же кузнец, колдун. Ему отраву в яства подмешать, как тебе дикого луку в уху добавить. О! Кажись, идут!

На лужайке появились новые персонажи. Две мелкие коровенки, пара коз, три расхристанные женщины, шестеро детишек разного возраста, в просторных, явно перешитых из взрослых, рубахах. Завершал цепочку пленников мелкий, порядком замызганный мужичок. Сопровождали эту компанию двое уже известных мне персонажей: приятели Клыча.

При виде грустной процессии подвешенный мужчина глухо застонал. Одна из женщин, вскрикнув жалобно, будто чайка, кинулась к телу убитого. Нечесаный, не вставая, пнул ее ногой.

Женщина упала навзничь.

Квашак рванулся вперед, но Коваль перехватил его, прошипел чуть слышно:

– Ты – сзади…

Нечесаный тем временем встал, наклонился и сильным рывком задрал ей платье…

– Не замай! – строго сказал Клыч. – Твоя очередь последняя, молодой!

– Ну так бери ее! – раздраженно бросил нечесаный, пихнув лежащую носком сапога.

– Сядь! – рыкнул Клыч. – Еще раз скажешь мне, что делать, я тебя самого возьму! Сначала поедим. Затем с кладом разберемся. Бабы – потом.

– А рожон свой, молодой, можешь на козе испробовать, – посоветовал одноглазый, с интересом принюхиваясь к содержимому котла. Загоготали все, кроме нечесаного и Клыча. И, естественно, пленников.

По приказу Клыча одна из теток подоила корову. Главарь преступной группы с удовольствием пил молоко.

Котел тем временем сняли с костра, разбойники извлекли ложки… Женщины сбились кучкой, даже не пытаясь убежать… Мелкий мужичок держался в стороне…

Я легонько толкнул Коваля.

Лучшего момента не будет.

Злодеи уселись вокруг котла, оставив место для Клыча. Тот вынул ложку, присел на корточки, зачерпнул…

Вот тут я и рванул…

Бежал я очень быстро, но все равно стрела меня опередила. Хороший выстрел: нечесаный захрипел, пытаясь выдрать стрелу из шеи…

«Лучше бы – Клыча…» – успел подумать я.

Но Клыч – уже вот он. Будто ждал.

Его меч вжикнул у меня перед носом, но сам я его тоже не достал: подпрыгнул, сукин сын!

Тут сбоку сунулся Полтора Уха. Очень кстати. Я метнулся влево, и мой давний недоброжелатель оказался между мною и мечом своего атамана. Рубанул топором сверху, с замаха – как дрова рубил. Только я ведь – не чурка березовая. Плавный уход еще левее, подальше от Клыча, и – х-х-а-а!

Я бил в полную силу. Не думая, что рублю человека. Так я бил бы тупым клинком по деревянной жердине. Нет, не зря я сам доводил острие… Ступню бандита отсекло чисто, даже в ладони не отдалось. Он еще валился, а я, уже с левой, метнул в Клыча короткий швырковый нож.

Он увидел бросок слишком поздно, попытался отбить мечом, но… есть! Ножик глубоко засел в предплечье правой руки главного оппонента.

Клыч будто и не заметил: толкнулся двумя ногами, прыгнул через своего вопящего дружка… И ему не повезло. Полтора Уха как раз махнул грабкой. Клыч зацепился совсем чуть-чуть… И промахнулся тоже совсем чуть-чуть… Его меч на каких-то пару сантиметров разминулся с моей шеей. А мой – нет.

К сожалению, напрочь голову я ему не снес. Клинок застрял в хребтине. Я рванул его изо всех сил, заодно бросив мертвого уже Клыча на Полутораухого, который, привстав, попытался пырнуть меня ножом…

Шестое чувство спасло меня от смерти.