Трио проводили к плетеному столику в нише с яркими стеклянными морскими звездами, вспыхивавшими розовым над их головами. Меню изобиловало экзотическими блюдами, девушки пожелали непременно попробовать крабов, Эрик не стал отрываться от компании и к крабам заказал шампанское.

— А что мы празднуем? — немедленно поинтересовалась любопытная племянница.

— Твою победу в борьбе с болезнью и выход из больницы, моя дорогая.

Тут же на их столик принесли заказанную бутылку шампанского. Она стояла в ведерке, засыпанная колотым льдом, и, когда официант откупорил бутылку, в нос Джил ударил сладкий земляничный аромат. Она еще никогда в жизни не пробовала шампанского. Когда пузырящийся нежно-розовый напиток запенился в их бокалах, Эрик Норлунд провозгласил:

— Лучшее вино — молодое, за вашу молодость, очарование и романтические истории!

Когда в первый раз пьешь шампанское, его колючие пузырьки непременно заставят вас чихнуть. Так случилось и с Джил — после первого же глотка у нее защекотало в носу, она не удержалась и чихнула.

— Будь здорова! — рассмеялась Линда.

— Спасибо. — Джил поймала неизменный сардонический взгляд Эрика и покраснела от неловкости.

«Каждый раз, когда он предлагает мне выпить, я веду себя как полная идиотка», — расстроенно заключила она про себя.

Крабы оказались просто восхитительными, за ними последовал цыпленок и салат с соусом из гуавы. Трапезу они завершили коктейлем из тропических фруктов, поданным в ананасе с нежнейшим кокосовым мороженым.

Джил совершенно поразило, что их спутник обожает сладкое. Она вспомнила прочитанную где-то шутку, что в каждом мужчине скрывается мальчишка. Так оно и было: этот сильный мужчина, сидящий напротив, с огромным удовольствием за обе щеки уписывал ананас, папайю, манго и мороженое. Совсем как сама Джил!

Атмосфера в ресторанчике была чарующей: танго, экзотика, мягкий свет, да еще шампанское, будоражащее кровь!

— Давайте-ка прикончим эту бутылку, — предложил Эрик, — а потом будет самое время выпить по чашечке кофе.

Линда подняла свой бокал и, поворачивая, посмотрела сквозь него на расписные стены.

— Я вот все думаю о твоем тосте, дядя, — произнесла она. — А с тобой была романтическая история?

В ответ на этот вопрос он удивленно изогнул льняную бровь, а затем гортанно рассмеялся:

— Я слишком крепкий орешек, чтобы быть романтиком, моя милая. И я слишком загружен всякими коммерческими делами. Так что не беспокойся обо мне, дорогая. — Он бросил быстрый взгляд на Джил. — Твоя подруга очень точно меня охарактеризовала.

Джил очень хотелось бы знать, предполагала ли эта реплика, что она должна опровергнуть ее. Она чувствовала, что он до мозга костей именно такой: деловая машина без сердца. Он всецело принадлежит той громадной организации, которая носит его имя: она, и только она — его жизнь и его любовь. Джил была в этом абсолютно уверена.

Театр «Лирия» находился всего в нескольких ярдах от ресторана, тротуар перед ним был запружен людьми, среди которых мелькали корреспонденты, фотографы, то и дело подъезжали новые и новые автомобили. Просторное крыльцо с колоннами отгораживал толстый бархатный канат, а прямо с тротуара по мраморным ступенькам до самого фойе был расстелен темно-красный ковер.

Джил бросила быстрый взгляд на взволнованную толпу и не стала протестовать, когда Эрик Норлунд подхватил Линду и ее под руки, словно беспомощных котят, и, благодаря своему весу и комплекции, без труда провел к фойе.

Их места были в середине балкона. Линда, щебечущая без умолку, скинула свою накидку и уселась между Джил и Эриком. Он терпеливо молчал, пока девушки через парапет разглядывали и восторженно обсуждали вечерние платья и фраки зрителей, сидящих внизу.