Да, и до этого мы еще ездили в Данию. Там проводились концерты в фонд Армении, нас пригласили, ну и тут отказаться было трудно. Хотя, скорее всего, я отказался бы при других условиях.

— Недавно в Москве был фестиваль "Звуковой дорожки", в котором участвовала масса разных групп. И вот что меня удивило: народ очень бурно принимает Д.Маликова, Р.Жукова, "Сталкер", а, например, "Урфин Джюс" или "Чайф" — гораздо прохладнее. Что это — настал век поп-музыки или какой-то временный кризис?

— Я думаю, там была определенная публика, большая часть которой, пришла отдохнуть, послушать легкую музыку. И перестроиться вот из этого состояния на состояние типа послушать и подумать тоже трудно.

— Как вы думаете, молодым талантам нужно помогать или, как говорится, талант сам пробьет себе дорогу?

— Для настоящего музыканта обстоятельства внешней жизни не имеют почти никакого значения. Ему для того, чтобы что-то делать, нужен инструмент и больше ничего. Я знаю массу людей, которые говорят: вот если бы у нас была аппаратура… У нашей группы аппаратуры нет вообще, нет, кроме инструментов. Однако мы продолжат что-то делать, а те сидят и ждут, пока у них аппаратура появится.

— Какой сейчас статус у вашей группы?

— Никакого. Независимы. Ни на кого не работаем, у нас нет никаких контрактов.

— О фильме "Игла" кинокритики говорят как о явлении в кинематографе, мол, Цой создал новый образ романтичного героя.

— Вообще-то я не создавал ничего, просто старался быть естественным.

— В "Ассе" и "Роке", допустим, вы были собой — рок-музыкантом. В "Игле" — актерская работа. И все же сложилось впечатление, что роль написана именно для вас, вы играли почти себя.

— В какой-то степени так оно и было. И все же я позволил себе некоторые эксперименты. Ну, интересно иногда изобразить, скажем, хама. Я в жизни вряд ли повел бы себя так. Но все равно это недалеко уходит от реального персонажа, фильм делался без всяких костюмов и причесок. Я как ходил по улице, так и входил в кадр. Фильм снимал мой приятель Рашид Нугманов. Он позвонил мне и предложил эту работу. У нас был, конечно, первоначальный литературный сценарий, потом Рашид написал режиссерский, со значительными изменениями. В конце концов от оригинала не осталось почти ничего.

— Вы собираетесь еще сниматься в кино?

— В принципе мне было бы интересно, но это не от меня зависит. У меня свои идеи относительно кинематографа, а у режиссера, как правило, свои. После этих фильмов мне много предлагали сниматься, но там я должен был действовать как профессиональный актер, носить какой-то костюм, произносить реплики, полагающиеся по сценарию… Мне это неинтересно.

— В фильме "Рок" вы сказали примерно так: я не знаю, чем буду заниматься завтра, но сегодня для меня рок — это то, ради чего я пожертвовал бы всем. Некоторые первую часть этого высказывания посчитали изменой…

— Изменой? Я просто был честен. Ведь может наступить момент, когда я почувствую, что мне остается только повторяться. Я перестану этим заниматься и считаю, что это не предательство, а, наоборот, честный уход со сцены.

— Может ли материальная сторона жизни рок-музыканта влиять на его творческое кредо?

— Это зависит от человека. Есть люди, которым необходимо жить в хорошей квартире, иметь машину, дачу и так далее…

— У вас это есть?

— У меня нет… И один готов ради этого идти на компромисс, а другой — нет.