…Вспоминается, что некоторое время тому назад громко и торжественно «отмечался» очередной юбилей «падения» известной Берлинской стены, отделявшей Восточный Берлин от Западного. Западногерманский канцлер Вилли Брандт когда-то нарек ее «Позорной стеной», и это определение в те дни звучало достаточно часто. Вот только чей же это был позор? По подтвержденным данным правительства ГДР, за 38 лет существования стены при попытке перебраться через нее было убито 125 немцев. Как мы только что сказали, в одном лишь городе Николаеве и только в конце октября 1942 года немецкими оккупантами было расстреляно «167 больных и нетрудоспособных женщин». Оценивать человеческие жизни с математических позиций (больше-меньше) нельзя, но в нашем сравнении нет никакой математики. С одной стороны — чьи-то матери, жены, невесты, продолжательницы рода человеческого, ни в чем не повинные; с другой стороны — люди, сознательно рисковавшие своей жизнью для того, чтобы очутиться в «капиталистическом раю», не только диссиденты, но и беглые уголовники. Ну и кого же следовало поставить к «позорной стене» — строителей Берлинской стены или устроителей нацистских лагерей смерти? К сожалению, сегодня мы слишком часто пытаемся выдать следствие за причину и о многом почему-то стараемся не говорить. Вот поэтому нам и приходится делать в своем рассказе такое совсем не лирическое отступление…

18 декабря 1942 года в Николаев возвратился Петр Луценко — выходец с того света в полном смысле слова…

Как же ему это удалось? В ночь на 27 мая 1942 года безлошадные остатки бойцов 137-го кавалерийского полка, в котором Петр оказался после перехода линии фронта, внезапно открыли огонь по противнику и попытались прорвать кольцо окружения, работая штыками и шашками. «Фрицы» бежали, но затем начинали стрелять издалека. Потери были ужасающие, но те, кто мог идти вперед, — шли, а те, кто не мог, — падали на землю только мертвыми. Под утро остатки полка, сколько-то десятков человек, каковых и на полуэскадрон не хватит, израсходовав все патроны, оказались прижатыми к земле автоматно-пулеметным огнем, и так лежали около часа, не имея возможности поднять головы… А после такого часа сделать что-то было уже невозможно. Немцы стали сгонять оставшихся бойцов в жалкую кучку и сразу же отделили от них Петра, который, на свою беду, был в штатской одежде — они решили, что это проводник из местных, какими-то тайными тропами выводивший красноармейцев из окружения. Его тут же основательно побили — сначала для острастки, потом требуя, чтобы он показал эти самые дороги… Луценко упорно стоял на своем, косноязычно и тупо твердя, что он простой беженец и совершенно случайно оказался вместе с бойцами, мол, с ними идти не так боязно было, да и харч в наличии оставался… В конце концов на него плюнули и вместе со всеми отправили в спешно сооруженный лагерь для военнопленных.

Заключенных из лагеря водили на работу, и однажды он сумел бежать. Несколько дней прятался по лесам, однако вскоре напоролся на немецких солдат, был возвращен за колючую проволоку, жестоко избит и фактически угасал…

Но вот что рассказал автору книги «Право на бессмертие» сам Петр Платонович Луценко:

«Я потерял счет дням, стал опухать от голода, большей частью лежал неподвижно в странной, тяжелой дремоте. Никогда потом я не мог вспомнить, что случилось в те дни. Однажды я особенно долго лежал в забытьи и, очнувшись, вдруг увидел себя в какой-то сырой, темной каморке. Слышу женский голос, говорящий мне ласковые слова. Потом я узнал — возле меня сидели Ефросинья Иосифовна Лю-барцева и Софья Ивановна Нартова.