Фальконе не обратил внимания на ее слова.

– Кто-то должен был рассказать ей о Верчильо. Кирк знал его всего лишь как одного из участников той вечеринки. Нет оснований полагать, что Уоллис мог снабдить ее этим адресом. Но вот ДИА...

– Нет оснований? – засмеялась д'Амато. – Ты излагал эти фантазии кому-нибудь из адвокатов? Неужели это можно назвать уликой?

Он покачал головой.

– Кроме того, кто-то должен был управлять тем мотоциклом с Сюзи Джулиус на заднем сиденье. Права у тебя есть.

Ракеле д'Амато по очереди окинула холодным взглядом всех троих:

– Права? Да, это, конечно, меня полностью изобличает.

– Меня все время это беспокоило. В тот день я с тобой разговаривал. Ты спешила на какую-то встречу. Должен тебе сообщить, что я проверял. В твоем служебном ежедневнике ничего подобного не значится.

– Я уже говорила тебе, что встречалась с мужчиной. Извини, если это затрагивает твое самолюбие.

– А имя у него есть? – спросил Фальконе.

– Он женат. Я не собираюсь вовлекать его в это дело просто ради того, чтобы удовлетворить твое болезненное любопытство. – Она кивком указала на Косту и Перони: – Так вот зачем они здесь? Это что, формальный допрос?

– Мы просто хотим пожелать вам скорейшего выздоровления, синьора, – слегка поклонился Перони. – И очень рады видеть, что вы столь быстро восстанавливаете свое обычное самообладание.

– Господи! – простонала она. – Этот человек день ото дня становится все уродливее. Неужто тебе обязательно было брать его с собой, Лео?

– А вы все хорошеете, – улыбнулся Перони. – Спасибо за комплимент.

– Нет у тебя никакого мужчины, – сказал Фальконе. – И никогда не было. Даже я не в счет. Для чего я был тебе нужен, Ракеле? Ради повышения? Или ты даже тогда выуживала информацию для Нери?

– Это просто смешно! – прошипела она.

– Что же они с вами сделали! – произнес он. – Со всеми вами. С Барбарой. С Мирандой Джулиус. Лишили всяких шансов на нормальные отношения. Наверное, именно это и вызывало такую ненависть, перекрывая даже мысль о том, что вас обманули насчет Элеанор.

Фальконе бросил на кровать еще одну фотографию.

– И что же это такое? – взглянув на нее, спросила д'Амато.

– Это ты. Одета и подготовлена, как и все остальные. Ты там присутствовала. Кто же он был? Ты это помнишь? Тони Мартелли? Уоллис? Или они действовали по очереди?

Она швырнула ему фотографию:

– Забери это. И найди себе занятие получше, Лео.

– Это ты, – настаивал он. – Они даже заставили тебя перекрасить волосы. Чья это была идея?

Она откровенно рассмеялась:

– О чем ты говоришь? Посмотри на эту девушку! Это может быть кто угодно!

– Это ты.

Вздохнув, Ракеле д'Амато откинулась на подушку.

– Ты надеешься убедить в этом суд? И даже если убедишь, какое это имеет значение? Это всего лишь фотография.

– А как насчет тех людей, что были возле дома Нери? – спросил Коста. – Разве их родственники не заслуживают, чтобы им кое-что объяснили?

– Я была среди них! – отрезала она. – На тот случай, если вы забыли. Эту бомбу заложил Нери. Нери умер. Какие еще объяснения вам нужны?

– А как насчет Барбары Мартелли? – поинтересовался Перони.